Измена. Боль моего сердца
Шрифт:
Тема эта не самая для нас простая, поэтому спешу вмешаться, чтобы перевести её в нейтральное русло.
А уже через полчаса понимаю, что не вижу Машку. Богдан уснул в коляске на свежем воздухе, а её нет.
Иду в дом. Нахожу жену в ванной. Что-то прячет за спиной. Глаза как блюдца.
– Маш, ты чего? – хмурюсь я. – Тебе плохо? – тут же беспокойство сжимает что-то за грудиной.
– Нет. Но…
– Что?
Протягивает мне какую-то ерунду.
– Кажется, помидоры сделали своё дело…, – выдаёт загадочно.
–
Замечаю какое-то странное окошечко и там…
– Две полоски? – брови мои взлетают вверх. – Маш… это то, о чём я думаю? – сердце радостно замирает.
– Да, я надеюсь, – тоже расплывается в улыбке. – Ты рад? – спрашивает настороженно.
– Ещё не понял, – отвечаю честно.
– Я не специально в этот раз. Просто… что-то напутала с таблетками.
– Нет, это не ты напутала, – обнимаю её. – Это Бог нам послание сделал. А значит, всё будет хорошо…
Эпилог.
Два года и сколько-то месяцев спустя…
– Девочки, а вы точно хорошо подумали? – делает щенячьи глаза Гордей.
– Да! – рявкает на него Аня. – Вы обещали нам отдых?
– Ну… Да, – но умоляющий взгляд с нас не сводит.
– Не надо на меня так смотреть! – чеканит Аня. – Ты же человек слова, Дымов, или как? – прищуривается на мужа гневно.
– Я не совсем ТАКОЙ отдых имел в виду, Малышечка.
– Я мы с Машей – именно такой. Да, Маш? – ищет мой взгляд.
– Да. Я тоже хочу немного развеяться, – поддерживаю подругу, хоть и на самом деле не слишком хочу уезжать. Мне и дома хорошо.
– Гордей, да пусть идут. Малых сейчас всех уложим и будем футбол смотреть, – падает расслабленно на кресло Свят.
Гордей с опаской поглядывает на карапузов, которые расползлись по комнате.
Их четверо. Двое наших, и двое их. Богдаша увлечённо собирает конструктор на ковре, а Лёвка – наш младший сынок, и Егорка – старший Гордея и Ани, наперегонки гоняют по длинному коридору на машинках. Семимесячная Мила – младшенькая дочка друзей, пытается догнать старших сорванцов в ходунках.
– А если у нас случится Армагеддон? – хмурится Гордей.
– То вы справитесь, – хлопает его по плечу Аня.
– Так нечестно, Малышечка. Только у тебя есть самое мощное оружие. И ты его уносишь с собой, – жадно заглядывает в её декольте.
– Прости, дорогой, твои любимые троечки, которые стали пятёрочками, я отстегнуть не могу, – поправляет свою пышную грудь Аня. – Воспользуйся своей.
– Боюсь, дочь не оценит.
– Главное, чтобы я оценила. Потому что у меня уже дёргается глаз от этих бесконечных пелёнок, разбросанных игрушек и соплей. Если я не выпущу пар…, – зло прищуривается.
– Всё-всё, я понял. Идите, – поднимает примирительно руки Гордей.
Мы со Святом переглядываемся,
Да, друзья у нас шумные, но я всё равно их очень люблю. Ну и раз уж выпал шанс прогуляться и немного развеяться, нельзя его упускать.
И в отличие от Ани, я ухожу со спокойной душой. Знаю наверняка, что Свят справится. Если у друзей дети “мамсики”, то наши стопроцентно “папсики”. Тут уж ничего не попишешь.
Нет, с Лёвкой мне справляться было намного проще. Да он и спокойнее был, чем Богдаша. Но папу они всё равно любят больше. Но я не ревную. Главное, что папа бесконечно любит меня.
Вспоминаю свою вторую беременность.
Она разительно отличалась от первой. Чувствовала я себя намного лучше и в физическом, и в эмоциональном плане, а главное, нагло купалась в любви и заботе мужа.
Да, знаю, он пытался наверстать всё упущенное с Богдашей, ну а я активно “позволяла” ему это.
Правда, паранойя нашего папочки всё же вылезла опять на поздних сроках беременности. Но тут и врачи не давали расслабляться, постоянно пугали нас какими-то осложнениями. Но мы справились, вместе пройдя этот нелёгкий путь. И теперь у нас двое самых замечательных сорванцов. Богдаше скоро три, а Лёвке недавно исполнилось полтора.
– Всё, Маша, пойдём, пока малые заигрались. Иначе сейчас ещё что-то случится.
– Стоп! – командует Гордей.
– Ну что ещё? – оборачивается Аня.
– А поцеловать любимого мужа?
– Я злая, могу укусить только.
– А я всё же не удержусь, – иду к креслу, опускаюсь на колени к Святу.
Сладко целую его в губы.
– Я тебя тоже люблю, – шепчет муж одними губами.
Гордей же сидит с видом самого несчастного человека на планете.
– Ладно! – вздыхает Аня.
Делает к нему шаг, но Гордей тут же срывается с места, сносит её, утаскивает в соседнюю комнату, и под Анины визги захлопывает дверь.
– Чёрт! Кажется, мы сегодня так никуда и не уйдём, – смеюсь я.
– Мы можем тоже уединиться, – шепчет на ухо муж. – Малые всё при деле, комнат у нас хватает.
– Уединимся, когда вернусь. Я хочу тебя в полное пользование, – провожу ноготком по его грудным мышцам, виднеющимся из ворота расстёгнутой рубашки.
– Тогда срочно остановись. Иначе…, – сжимает мои ягодицы, одна рука ныряет под юбку.
– Нет! – резко свожу ноги. – Вечером!
– Жадная Маша.
В этот момент раздаётся грохот и рёв.
Авария! Егор и Лёва столкнулись машинками, и стукнулись лбами.
Бежим со Святом ликвидировать последствия.
Лёвка сразу забирается к отцу на руки, горестно всхлипывает, жалуется. А мне достаётся орущий Егор. И он диким рёвом требует маму.
Из соседней комнаты вылетает растрёпанная Аня. Помада смазана, пуговицы на блузке застёгнуты неправильно.
– Ма-ма-ма-ма-а-а, – орёт Егор.