Измена. Его две половинки
Шрифт:
Но у меня от нее стало дико тошнить. Сломав сигарету, я набрала номер Геннадия, но он не отвечал. Тошнота все продолжала мучить, поэтому мне пришлось выйти из машины на улицу. А там я не заметила, как сзади кто-то схватил меня и прижал к моему носу тряпку с хлороформом.
Глава 22
ГЕННАДИЙ
Мне пришлось забрать флешку с видеорегистратора машины Лопухина, так как светиться у всех на виду я не мог. Потом я поехал за Ириной к Джауари, предварительно договорившись с ним о том,
По дороге я сообщил Ирине грустную весть. И, конечно, она стала убиваться и во всем винить себя, даже норовила выбежать из такси.
— И тебя убьют из-за меня! Я должна к нему вернуться!
Я еле успокоил Карамельку, и она в моих объятьях даже задремала. Только, приехав к себе домой, я понял, что в моей студии всего один диван.
— Вот, — сказал я, оглядывая свой холостяцкий бардак. — Располагайся. А я пока делом займусь.
Я бросился к компьютеру и стал просматривать все последние маршруты Николая Егоровича. Карамелька тем временем испуганно разглядывала мое жилье, а потом спросила:
— Ты голоден? Может, мне что-нибудь приготовить?
Тут я завис. Последние дни до похищения Ирины я заказывал себе готовую еду. Поэтому точно знал, что в моем холодильнике, кроме кетчупа и пива, ничегошеньки нет.
— Давай закажем ужин?
— Зачем? Это же вредно для здоровья. Можно я закажу продукты и приготовлю что-нибудь сама? — покраснев, предложила Ирина.
Я сильно сомневался в успехе этой затеи. Но разве я могу сейчас хоть в чем-то ей отказать? Она и так расстроена смертью Лопухина.
Ирина заглянула во все кухонные полки, потом попросила у меня листок с ручкой и написала мне целый список необходимых продуктов и моющих средств.
Через час запахло чем-то мясным и вкусным. А когда я оторвал газа от монитора, то не узнал свою кухню. Оказывается, эта девушка была отличной хозяйкой. Просто Загорский ей все запрещал.
Но, не доделав свою работу, я не мог отвлекаться на еду. Пришлось прокручивать записи почти шестнадцать часов. У меня заболели глаза и стала трещать голова. Но все же я нашел то, ради чего сел ужинать у монитора.
Ирина, присев рядом со мной, вдруг воскликнула:
— А я помню это место! Мы туда часто ездили с папой на новогодние праздники! Там друзья дяди Геры живут!
— Это дача Лопухина. Ты что, его не узнала?
— Нет. Я только дядю Геру помню. Он был папиным другом. Но потом уехал за границу, когда мои родители разбились.
— Теперь я хотя бы вижу связь Лопухина с тобой. Ладно, завтра я наведаюсь в это новогоднее место.
Ужин, к моему удивлению, оказался потрясающим. Ирина не только сделала рагу с овощами, но и приготовила соус с хорошей порцией свинины. Где она научилась готовить, я не понимал. Ведь целыми днями она сидела в своей комнате в доме Загорского.
После сытной трапезы я разложил для Ирины свой диван, кинув ей для сна свою чистую футболку. А сам, забрав
А я надеялся, что мы успеем уехать из моей квартиры раньше, чем нас найдет Загорский.
***
Проснулся я от запахов неизвестных блюд. Ирина стояла в моих шортах и футболке, с мокрыми волосами, завязанными в пучок, и что-то готовила.
— С тобой я живот отращу, — заметил я.
— Подожди, не вставай, — подбежала ко мне Загорская. — Я тебе повязки поменяю и капельницы поставлю. Так Артур велел.
Целый час я потратил на лечение. А ведь мог выпить чашку кофе и рвануть на дачу Лопухина. Но все же произошло кое-что хорошее. Приехал брат Артура и передал мне ключи от арендованной для меня тачки. Так что искать сейф отправился я на автомобиле.
Но Ирина не хотела отпускать меня одного:
— Пожалуйста, не оставляй меня. Вдруг с тобой что-нибудь случится, и я даже не узнаю? А если Саша меня найдет?
Снова слезы и объятия Я не знал, что мне делать с Карамелькой. Потом я взял телефон, что ей подарил, и вбил номер Артура.
— Вот. Если через два часа я тебе не позвоню, то пиши ему в вотсапп. Он ответит.
— А если сюда заявится Загорский?
— Тогда позвони Артуру, как только сюда будет вламываться чужак.
Только с этим уговором Ирина меня отпустила. Брать ее собой я боялся еще больше. Вдруг там люди Загорского? Одному уходить от погони все же проще.
Подъехав по координатам видеорегистратора, я понял, что на даче еще никого не было. Я первым добрался до нее. Дом пустовал и пах Советским Союзом, будто он вылез из детства погибшего врача.
На даче я ходил везде и заглянул в каждую щель. Оказывается, Николай Егорович имел очень много хобби. Но сейфа я так и не обнаружил! Его просто не было там!
Тогда я стал дословно вспоминать слова Лопухина.
— Ключик… три, пятнадцать. Так он сказал? Значит, начнем с ключа! — и я достал большую связку ключей. — Что тут подходит под слово «ключик»?
Затем я увидел! Это был маленький ключик, словно от шкатулки. Есть ключ, то найдется и скважина! И я стал проверять этим ключом все вокруг: шкатулки, шкафы с замками, полки, столы, стенку в зале. Но ничего, пусто!
Неужели надо возвращаться в его квартиру? Но потом я вспомнил, что звучало еще слово «сейф»? Значит где-то тут есть сейф или что-то похожее на то, где можно спрятать сейф!
Но тут забили старые напольные часы. Мне в глаза сразу бросилась замочная скважина, и я понял, что означало «три.. пятнадцать».
Поставив правильно стрелки, я прокрутил ключ до упора, пока не щелкнул замок. Затем выдвинулся ящик, наполненный различными документами.
В старых бумагах находилось завещание Лопухина и несколько дарственных. А также выпали письма, написанные бог знает какого года. Все они были от неизвестных мне людей. Но одно меня просто потрясло, так как оно было от Сергея Буковского, отца Ирины.