Измена. Муж… Начальница… Развод?

Литовская Даша

Понятия не имею, что следует делать. Как поступить? Хочется лишь добраться до дома. Обнять Алешку. А потом запереться в ванной и долго-долго рыдать, пока всю свою боль не смогу выплакать.

Содрогаюсь от мысли, что дома сейчас свекровь. Она помогает нам с сыном, пока мы не нашли подходящую няню. Забирает из сада. Последние месяцы мы все вместе живем. Меня напрягало, отношения с ней не сложились, но Антон так захотел, поэтому не посмела перечить.

Впопыхах выбегаю из здания фирмы не с того выхода и оказываюсь

на паркинге. Злюсь на себя, находя еще одно подтверждение собственной глупости.

Пока бегу через парковку, злые слезы застилают глаза. Остервенело размазываю их по щекам.

Визг тормозов так пронзительно зазвучал, что тело оцепенело в момент. Еще миг и удар.

Я свалилась на холодный серый асфальт, как пыльный мешок, больно ударившись головой. Сумочка выпала из моих рук, а последнее, что было перед глазами – это мой новенький телефон с разбитой паутинкой экрана.

***

– Тихо, тихо. Спокойно, – хрипловатый, глубокий голос мужчины вдруг проник в мои уши.

Открыла глаза, проморгавшись.

Все плывет и двоится. Обнаруживаю себя полулежащей на асфальте парковки. Голову аккуратно придерживают чьи-то сильные руки.

– Ва-а-у… – растерянно промычала, силясь разглядеть того, кто нависает сейчас надо мной. – Какой вы красивый… – самозабвенно произнесла.

Брови нашего генерального удивленно взметнулись вверх.

– Спасибо, конечно. Но, похоже, ты ударилась головой… – все тем же волшебным голосом с нотками легкой хрипотцы, произнес.

Генерального наши сотрудники видят не часто. И чаще – издалека. Слишком важная фигура, чтоб перед челядью фигурировать. И уж точно никто из сотрудников не имеет привычки попадать ему под колеса, а потом в полусаознанке валяться в объятиях.

– А это вы меня сбили? – все так же глупо улыбаясь, вопрошаю даже для самой себя неожиданно.

– Да, – серьезно отвечает мужчина. – Подняться сможешь? Отвезу в больницу.

Шевелю сначала руками. Потом ногами. Следом пытаюсь привстать.

И тут же хватаюсь за голову, поскольку в той образуется звенящая боль.

– Ой, – жалко пищу.

– Так. Все ясно. Не шевелись, – с этими словами наш генеральный склоняется, и легко, словно пушинку, подхватывает меня на руки, не забыв прихватить мою сумочку и телефон.

Я распахиваю глаза так широко, как только могу. Без зазрения совести разглядываю его.

Меня бережно укладывают на заднее сидение черного мерседеса. Достают из бардачка бутылку прохладной запотевшей воды. Пить не хочу, но вот к голове с радостью приложу.

– А куда мы едем? – белю я с заднего сидения, когда мужчина заводит двигатель и плавно трогает с места.

– В больницу, я же сказал. Кажется, у тебя сотрясение, – спокойно, словно ребенку, проговаривает негромко.

Сотрясение? – пытаюсь втолковать эту мысль в свою голову. Но что-то во мне отказывается здраво соображать в

данный момент.

Ладно. Сотрясение, не сотрясение, а денек у меня выдался и правда потрясный.

Вероятно, кто-то сверху решил, что слишком хорошо я живу, и подбросил проблем, из которых я теперь не знаю, как выбираться.

Сильно зажмуриваюсь и трясу звенящей головой, силясь прогнать из мыслей видение, в котором мой любимый муж верхом на беззаботной, наслаждающейся процессом, Нине Ивановне.

4

Сотрясение врачи и правда выявили. Но совсем небольшое. С таким даже в больничке по повалешься. А жаль. Я бы сейчас с большой радостью абстрагировалась от своей жизни, на пару дней заперевшись в палате.

Мои растрепанные чувства доктор списал на сильное потрясение, и накапал успокоительного. Его кабинет я покинула уже мысленно не подвывая от обиды и боли.

Покинула и чуть не угодила в объятия генерального, который, как оказалось, дежурил под дверью.

– А вы чего это тут? – хмуро взглянув, огорошила мужчину вопросом. – Я думала, вы уже уехали.

Тот тоже нахмурился.

– Не в моих правилах бросать женщин в беде. Тем более, если в этой беде я виноват.

Сунула руки в карманы строгих рабочих брючек.

– Ни в какой я не в беде. Да и вы ни в чем не виноваты. Сама не смотрела, куда иду, вот и оказалось под вами, – споткнулась на полуслове. Мужской синий взгляд стал вдруг о-очень заинтересованным в этот момент. – Ну, то есть, под вашим автомобилем.

Наше неловкое молчание разбавила громкая заунывная песнь моего желудка.

– Ты голодна? – участливо поинтересовался заботливый генеральный. Я в это время краснела, и неловко переступала с одной ноги на другую. А еще всеми силами пыталась отрыть в закромах памяти его имя и отчество.

Нет, не такая уж я безалаберная сотрудница. Просто нас, простых смертных, и правда не балуют общением с вышепоставленным руководством. Для чего мне было запоминать, как зовут генерального? Шанс, что мне принеся с ним однажды общаться – один на несколько тысяч.

Вот фамилию помню – Подснежный. Я еще хихикнула глупо, когда ее впервые услышала. Забавным таким показалось.

А имя и отчество, хоть убей, в жизни не вспомнить.

– Обед пропустила, – выныривая из своей памяти, честно призналась.

Мужчина взял меня за руку и вдруг повел к выходу. Тащил почти на буксире.

– Что? Куда? Для чего? – выдавала я вопросы на автомате.

– Это меньшее, что я могу сделать в извинение за то, что случилось. Хотя бы тебя накормлю.

– Да нет, что вы, не стоит. Или вы боитесь, что я на вас заявление напишу, и взятку едой предлагаете? – ехидно сощурилась, глядя в могучую спину, обтянутую тканью дорогого делового костюма.