Измена. Нас больше нет
Шрифт:
– Сын, ты в своем уме?
– Мам, перестань драматизировать. И давай не устраивать истерику, – требует он.
– Поддерживай отца, сынок. Но когда поймешь свою ошибку… будет поздно. Я всегда считала, что за моей спиной горой стоят двое мужчин, а они оказались предателями.
– Подожди, Марин! Пожалуйста! – спохватывается свекровь. – Демид, Демьян! Вы совсем с ума сошли? Что вы несёте? Сын, как ты мог? После всего, что сделал твой отец… После того, как ты узнал, что он променял меня на другую… Ты решил пойти по его
Демид отшатывается. Лицо становится каменным, глаза не выражают эмоций. Он зло смотрит на свою мать. Ни капли раскаяния или сожаления.
– Мам, выбирай выражения, – спокойно проговаривает сквозь стиснутые зубы. – И не сравнивай меня с отцом, Окей? Мы совершенно разные.
– Разные в чем, интересно? Зато я могу сказать, в чем вы одинаковые! В том, что думаете не той головой!
Она повышает голос. Я впервые вижу, чтобы свекровь разговаривала с сыном таким тоном. Плачет, кричит, тычет пальцем ему в грудь.
– Мне стыдно! Стыдно, что мой единственный сын докатился до такого! Я бы, наверное, поняла, если бы Марина не уделяла тебе времени, не ухаживала за тобой, ездила в бесконечные командировки! Вообще тобой не интересовалась и не была любящей и верной женой! Но она именно такая, о какой мечтает каждый мужчина. Нормальный мужчина! – делает она акцент на последних словах.
Впервые они ссорятся. Впервые я вижу, что свекровь смотрит на Демида не с любовью, а с разочарованием и даже ненавистью.
– Блин, ну вы тут истерике, – вклинивается сын.
Бросив на него обиженный взгляд, сжимаю ручки чемоданов и наконец выхожу из дома.
– Ты не пойдешь за ней? – слышу крик Аллы Николаевны.
Почти бегу к своей машине. Открыв багажник, запихиваю туда чемоданы. В кармане вибрирует телефон.
– Марина. – Муж оказывается рядом, не дает сесть за руль. – И куда ты несешься? Ну получилось так!
Я зло усмехаюсь.
– Пусть получается и дальше. Отпусти меня! – рычу.
– Куда ты едешь?
Смотрю на экран мобильного. Там высвечивается имя отца и его фотография.
– Понятно, – делает Демид свои выводы.
В несколько метрах от нас за нами наблюдает сын. Еще один предатель. Поймав мой взгляд, взъерошивает волосы.
– Катись к своей любовнице, Демид. Живи как хочешь. Но уже без меня.
Глава 4
– Подвинься, – прошу мужа, потому что он мешает открыть дверь автомобиля. Но он упрямо остается на месте и продолжает смотреть на меня. – Демид… – повышаю голос.
– Почему ты упираешься, Марин?
Вопрос настолько нелепый и почти невинный, что мне хочется смеяться, но я лишь закатываю глаза.
– Действительно, причин же нет. Уйди, говорю! – Хватаюсь за ручку и дергаю, надеясь, что он одумается и наконец перестанет притворяться идиотом. – Мне надоел этот разговор.
Однако
– Думаешь, это так просто, да? Захотела и развелась?
– Вот адвокаты этим и займутся. А у меня работа есть. Бегать за тобой и заявления таскать на подпись не собираюсь.
– Марина, алё! – Он щелкает перед моим лицом пальцами, но я бью по его руке. – Тут твои принципы не работают. Я же не отрицаю того, что случилось. Ну есть у меня интрижка. Думаешь, не бывает такого в других семьях?
Сам факт его слов, то, как он эту грязь приравнивает к норме, морально угнетает. Будто кто-то вычеркнул адекватность из его понимания и оставил лишь бред, которым он сейчас козыряет.
– Слушай… – Я заставляю себя говорить спокойно, так как уже нахожусь на грани, что мне совершенно не свойственно. – Я тебя поняла. Ты хочешь иметь потаскушек, тащить их в дом и в свою постель. У тебя появился какой-то там комплекс после сорока, окей. Демид, это твое право, оно у тебя почти законное. Но для начала – развод, а не наоборот.
– Опять за свое.
– И опять, и снова. Двадцать лет супружеской жизни ради такого унижения? Хреновая плата, я тебе скажу. Выставил меня не пойми кем, высмеял… – Я запинаюсь от злости, вспомнив, как стояла там перед ним и той девкой. – Поэтому катись к черту, но сделай так, чтобы я в этом не участвовала. Поставь штамп и топай на все четыре стороны. Слабо было прийти и попросить развода, и лишь потом лезть в трусы к той шлюхе?
– А я и не хотел разводиться.
– Как удобно думать лишь о себе!
– И она не шлюха.
– О, давай поговорим о морали? Ты серьезно веришь в то, что говоришь? Нашел божий одуванчик, а я тут, выходит, зло? Эта дрянь несколько дней подряд выносит мне мозг организацией свадьбы, только с другим «котиком». – Я делаю акцент на этих пошлых словах.
– Господи… – Демид сует руки в карманы и запрокидывает голову к небу, изображая вселенскую усталость. – Марин, ну большего бреда я не слышал.
– А ты и не слышишь. Я бы удивилась, услышь ты меня сейчас.
– Знаешь, я думал, что ты скажешь нечто подобное, но твоей фантазии можно только позавидовать. И как все у тебя совпало! И пришла она именно к тебе, у нас ведь в миллионнике нет других свадебных организаторов. Марин, не смеши.
Нервы наконец сдают, и я начинаю хохотать и от его слепоты, и общей нелепости ситуации.
– Стой, – выставляю руку, все еще посмеиваясь. – Хочешь сказать, я выдумала все про эту дешевку и жениха из-за тебя? Чтобы вас рассорить и… И что? Себе забрать? Алё! – Я щелкаю перед его лицом, намерено дерзко возвращая жест. – Нет, Демид. Твое личное дело, купаться ли в этой грязи добровольно. Что касается меня – увольте. Мы разводимся, и на этом все. Считай мои попытки открыть тебе глаза прощальным подарком. А развод обсуждению не подлежит.