Измена. Нас (не) вернуть
Шрифт:
Меня топит в осознании того, что я больше не его малышка. В глазах только претензии и больше ничего.
– Да, я не вижу ничего! Я не вижу твоей любви. Для тебя я стала лишь предметом интерьера. Я обесценилась в твоих глазах. Ты понял, что есть другие женщины. Они интереснее и красивее меня. И даже не пытайся меня переубедить! Я вижу это! – вытираю слёзы, чтобы не мешали, бесят.
– Разговор глухого с немым! – ударяет ладонями по своим коленям, встаёт и выходит из комнаты.
– Опять уходишь! – кричу ему вслед. – Ты всегда уходишь от разговора,
Возвращается, встаёт в дверях, смотрит так, будто не он меня предал, а я его:
– Я поживу за городом. Как придёшь в себя, приезжай. Я буду ждать. – кидает на кровать ключи от наручников и квартиры. – И да, мне не за что извиняться! – развернулся и пошёл к двери.
– Ты слабак! – снова кричу ему вслед. – Я не приеду! И никогда не прощу! Езжай к своей Ленке, пусть она тебе родит! Ненавижу! – бью кулаком по матрасу от бессилия.
Дверь хлопает, и я кричу на всю квартиру! Он просто ушёл! Почему он не хочет меня услышать? Почему не понимает, как мне хреново? Почему я должна одна вариться в этом чёртовом котле?
Я не хочу! У меня нет сил! Больно так, что даже разум заглушается. Не могу простить. И жить с ним не смогу.
Ему не за что извиняться... Его слова молотом бьют по воспалённому мозгу. Не за что? Ведь мне больно!
Значит, так он решил? Я должна примчаться к нему? Я должна? Я ничего никому не должна! Пусть живёт как хочет!
Уставившись в потолок, долго лежу без мыслей. Тупо пытаюсь унять обиду. А слёзы сами текут.
Я снова и снова прокручиваю тот момент, когда увидела Ленку на коленях перед ним, делая хуже только себе. Я жалею себя. Потому что больше некому.
Вот так и осталась я одна. Никому не нужная, с кучей претензий.
Сил нет даже встать с кровати. Опустошённость такая, будто душу вынули и оставили дыру в груди.
Я прислушивалась к тишине квартиры. Вспоминала прошлое. Когда мы потеряли ту связь, которая была изначально? Мы не смогли пройти первые серьёзные проблемы в нашей семейной жизни.
Игнат сразу же кинулся в цепкие руки Ленки, а я осталась в стороне.
Он сам этого захотел. Он сам меня не остановил. А как тогда жить дальше? Лучше не будет. Я всегда буду помнить этот грёбаный корпоратив. Я буду вспоминать это каждый раз.
Хочу я так жить? Однозначно нет!
Нащупываю рукой ключи, снимаю наручники, иду к двери и беру чемоданы:
– Я буду счастливой, чего бы мне это ни стоило! – кричу в пустоту.
Я обещала маме жить за них, за всех. Обещание нужно выполнять!
8 глава
Вика (прошло 3 года)
– Наталья Владимировна, спасибо, что привезли Витюшу. – беру сына на руки. – Хочу сводить его в детскую комнату и сама немного отвлекусь.
–
– Что-то попроще, Наталья Владимировна, не приносит прибыли. – объясняю ей.
Всё-таки женщина в возрасте, ничего не понимает в нынешних реалиях бизнеса.
– Мы пока проходили по залу. К тебе-то шли, а там... мама дорогая, сидят такие известные артисты. – рассказывает с горящими глазами.
– Да, у меня не бывает обычных смертных. Приходится соответствовать. – целую сына в шелковистую щёчку.
Он играет с моими волосами и тянется размазать тушь по глазам:
– Сынуль, нельзя так. А то мама будет как пандочка. – убираю его руки от своих глаз. – Наталья Владимировна, а давайте мы с вами поужинаем? Угощу вас самыми изысканными блюдами от известного шеф-повара. – приходит мне идея.
Няня сына, почти член семьи. Она с самого рождения с Витюхой. Почти бабушка для него. Своих детей нет, всю заботу отдаёт моему сыну. Я ей очень благодарна. И хочу хоть как-то её порадовать.
Когда мы с Игнатом развелись, я продала мамин бизнес. Он мне никогда не нравился. Все эти фитнес-тренеры, безмозглые упыри. Молодые, с гонором и бездельники.
Не знаю, как управляющая их отбирала, может, по половой принадлежности. Ни одной девочки не было, все мужики.
Я сама виновата, не занималась ничем. Вот она и творила что хотела. Но, могу отдать ей должное, прибыль была хорошая. Взрослые тётки, падкие на накачанных, молодых парней.
Своего рода стратегия. Только я понимала, что это не моё.
Разводиться пришлось через суд. Игнат ни в какую не давал развод. Но и разговор у нас не складывался.
Я гнула свою линию, он свою. Тяжело было. Но моя обида не давала мне отступить от намеченной цели.
Обидно только, что я так и не услышала его извинений. Он не признал свою ошибку. А я не смогла вычеркнуть из памяти всё, что видела.
Болезненный развод превратился в затяжной токсикоз. Не сразу я поняла, что пятая, почти юбилейная подсадка, как назло, прижилась.
Сразу после развода я уехала в другой город, чтобы не пересекаться с Игнатом, вот там меня и настигла новость о беременности.
Меня спасло только то, что я сменила симку, удалила все номера, которые могли бы связывать меня с ним: Женя, Вован, Тёма, были посланы нахер, вместе с прошлым. Иначе я могла бы позвонить Игнату. Порывалась много раз. Мысль эта меня долбила.
А когда токсикоз меня отпустил, примерно в середине беременности. Мне стало так хорошо, что я решила обойтись без папаши изменщика.
Зачем лезть в его жизнь снова. Я только выиграла бой под названием развод. А тут приеду с животом, типа Игнат, я всё простила, принимай меня беременную.
Нет! Моя гордыня такого не потерпит!
Всю беременность я гуляла по разным заведениям. Музеи отбросила сразу же. Живопись – это не моё. Театры на первое время прям зашли. Там столько эмоций испытала.