Измена. Наследник мэра
Шрифт:
От тут же подходит ко мне, кладет руку на ягодицу и притягивает к себе. Я сразу оглядываюсь в поисках Тима — он увлеченно скидывает веточки в кучу во дворе.
— Перестань, Тим увидит, — шепчу и пытаюсь вырваться из цепкого захвата.
Мои попытки, естественно, не увенчиваются успехом.
— А ты перестань меня дразнить, — обдает горячим дыханием ухо, разгоняя по коже мурашки.
— У меня там все стерто до дыр! — кричу шепотом.
Стас замирает и спрашивает с тревогой:
— Стоит
— Нет-нет, — отмахиваюсь как можно более беспечно. — Просто нужен хотя бы день передышки.
— Мгм, — он ведет губами, опускаясь ниже, к шее.
Щетина вновь царапает кожу, привнося контрастные ощущения вкупе с нежными губами.
— Боже, какой ты колючий, — закусываю губу и поднимаю лицо Стаса. — Мне нравится.
Тот смотрит мне в глаза горящим темным взглядом, и я чувствую волну желания, исходящую от мужчины.
— Хочешь, оставлю ее? — спрашивает неожиданно.
Педантичный Стас, костюмы которого стоят как несколько ежемесячных зарплат обычного человека, собирается отрастить для меня бороду? В груди разливается тепло, и я придвигаясь ближе, отвечаю Северу, касаясь его губ своими:
— Ни в коем случае. Ты мэр и должен соответствовать.
Возвращение в город наталкивает меня на мысли о работе. Я слишком часто стала брать отгулы, боюсь, моему руководству это не понравится и они рано или поздно попросят меня уйти.
— О чем задумалась? — Стас смотрит внимательно на мое лицо.
— Думаю о том, что такими темпами меня уволят из ресторана одним днем. Слишком часто я стала отсутствовать.
Досадно это признавать, но факт остается фактом: каким бы хорошим ни был сотрудник, тянуть его не будут. Ты либо работаешь, полностью вливаясь в процесс, и отрабатываешь свою зарплату, либо тебя отправляют на все четыре стороны.
Терять работу не хотелось бы, ведь мне действительно нравится то, чем я занимаюсь. Этот ресторан и людей, которые в нем работают, я люблю.
— Тебе не о чем переживать, — хмыкает он. — Поверь, тебя никто не уволит.
— Ты что же, запугать моего начальника хочешь? — шокированно смотрю на мужчину.
И тут до меня медленно доходит картина событий.
— Это ведь твой ресторан, да?
Глава 42. Долго ждал
Алена
Северов широко улыбается:
— Формально — нет.
— На кого он оформлен? — горло сдавливает. — И как давно?
— На Марата, — пожимает плечами Стас и притягивает к себе мое одеревеневшее тело. — За пару месяцев до твоего возвращения я перекупил акции этой сети.
— Поэтому меня так настойчиво пытались вернуть в наш город и конкретно в этот ресторан? — в принципе, можно было бы и не спрашивать.
— Может быть, — ну гад.
А выражение
— Зачем это все, Стас? — на глаза наворачиваются слезы, и я начинаю быстро моргать, чтобы не расплакаться.
Северов проводит рукой по моей голове, откидывая назад волосы. Наклоняется и оставляет на щеке нежный поцелуй:
— Поначалу я просто хотел тебе помочь. Уже после понял: я просто-напросто хочу, чтобы ты была рядом. Чтобы иметь возможность видеть тебя. А увидев раз, уже не смог бы отпустить.
Всхлипываю, и слезы все же вырываются, стекают горячими каплями по щекам:
— Ты такой самонадеянный, Стас, — качаю головой, проглатывая слова.
Но сказать мне больше нечего. Чего уж тут? К этому нужно давно привыкнуть — Стас такой, какой есть. Если он чего-то хочет — просто делает это, несмотря ни на что.
Он притягивает меня к себе, и я утыкаюсь носом в его широкую грудь, вдыхая запах любимого мужчины. Да и к черту все!
— Я просто не мог больше без тебя, Алена. Слишком долгим было наше расставание для отведенной мне жизни. Я просто больше не имел права оставаться в стороне.
— Спасибо тебе.
Оставляю ему легкий поцелуй на губах. Как раз в это время в дом забегает Тимоха:
— Мам, пап, а вы скоро?
— Да, сынок, мы почти готовы.
Стас выкатывает наши чемоданы, а после возвращается в дом, принимается выключать везде свет и все проверять. В последний момент замечаю чужую тарелку. Беру ее со стола и, сообщив Северову о своих намерениях вернуть посуду Людмиле Никитичне, ухожу.
Дом женщины нахожу без труда. В нем горит свет и работает радио.
— Здравствуйте! — стучу в дверь и открываю ее.
— О, Аленка, проходи! — женщина появляется на пороге с колодой карт в руке.
— Да я буквально на минутку. Вернуть тарелку и попрощаться, — протягиваю ей посуду, и та с готовностью ее забирает.
— Проходи, проходи. Я много времени не отниму. Когда еще свидимся?
Я все-таки решаюсь зайти. Как раз в это время Людмила Никитична собирает со стола разложенные карты — по всей видимости, она собирала пасьянс. Присаживаюсь за стол, а женщина ставит турку на плиту.
— Сделаю-ка я тебе кофейку на дорожку, — весело подмигивает мне.
Не сказать, что я страшно хочу кофе, но отказываться неудобно. Да и дорога предстоит дальняя, так что пускай.
— Вот, пей, — командует женщина, и я делаю небольшой глоток из маленькой чашечки. — Значитца, отчаливаете?
— Да, — пожимаю плечами, — отпуск закончился, так что самое время вернуться в город. Да и дел скопилось много. Сына надо в детский сад определись, с работой тоже не мешало бы разобраться.
Делаю последний глоток, и Людмила Никитична командует: