Измена. (не) Его невеста
Шрифт:
Он зачерпнул ещё. И ещё. И ещё.
— Его… его вкуснее с мороженым, — раздалось от порога.
Глеб обернулся — на пороге стояла Полина, в простом белом халате и тапочках. Она прикусила губу и опустила глаза, будто смутилась, что позволила себя обнаружить:
— Не хотела мешать. Просто слышала, как ты приехал.
Глеб опустил ложку на бортик формы:
— Не мешаешь. А мороженое у тебя есть?
Глава 32
Не знаю, как
Домой из столичных объятий вернулся блудный супруг.
Я невольно покосилась на телефон, покоившийся на прикроватной тумбочке. Предмет первой необходимости, превратившийся в инструмент моего любительского шпионажа.
Каждый раз, когда я вспоминала о сделанном, мне становилось нехорошо. Рука так и тянулась к телефону — удалить проклятые фото.
В тот вечер открытая дверь его кабинета — одного из немногих помещений дома, где не велось видеонаблюдение, послужила для меня отчётливым знаком от вселенной — вот он, твой шанс. Пользуйся. Не будь идиоткой, учись выживать в этом новом для себя мире.
И я попыталась.
Когда спешившая горничная скрылась из моего поля зрения, я юркнула в его кабинет. И мне даже опускаться до лазания по ящикам не пришлось, пусть я и не была уверена, что всё-таки решилась бы на подобное.
На письменном столе прямо поверх стопки скопившейся в отсутствие хозяина кабинета корреспонденции лежали бумаги — неосмотрительно текстом вверх.
Какие-то списки.
Сверху от руки кто-то размашистым почерком приписал: «Надёжные варианты для инвестиций в обход…». И дальше шли фамилии, ничего мне не говорившие.
Фразы звучали увесисто. Наверняка что-нибудь важное.
Стараясь не рассуждать, я вынула телефон и сделала пару снимков.
Ну вот. Этого от меня хотела моя родственница?
Теперь можно считать, что я разжилась каким-нибудь козырем?
Если он продолжит надо мной измываться, я смогу вот этим его припугнуть?
Как эти битвы ведутся? Как выигрываются?
Или… или сделать так, как она уже не раз мне намекала.
«Поля, если что-нибудь разузнаешь, и понятия не будешь иметь, что с этой информацией делать, ты всегда можешь обратиться ко мне. Я тебе подскажу».
Я поглядывала на телефон.
Нет, я не знала, что буду делать дальше. Но уверена была пока только в одном — рубить сгоряча не буду. Слишком опасно. Особенно если толком-то и не знаешь, что за оружие у тебя на руках.
Ведь слишком уж важные документы никто на виду оставлять и не стал бы. Теоретически.
Но в жизни чего только ни бывает…
Издёргавшись от муторных мыслей, я поняла, что не засну, если хотя бы чаю не выпью. Уваров наверняка давно уже в доме, однако мы с ним вряд ли пересечёмся. Не припомню, чтобы когда-нибудь слишком поздно заставала его на кухне…
…но,
Муж обнаружился именно там — на кухне. И не просто на кухне, а на моей кухне. Он преспокойно сидел за столом и, задумчиво уставившись в пустоту, поглощал мой персиковый коблер.
Штука, простейшая в приготовлении, но оттого не менее вкусная. И он, между прочим, мне удался, потому что даже выглядел довольно прилично.
Только его бы, конечно, не просто так-то жевать…
— Его… его вкуснее с мороженым, — брякнула я и только потом уже сообразила, что проговорила всё это вслух.
Уваров обернулся, полоснул по мне взглядом. Я невольно прикусила губу и спрятала взгляд. Но совсем не потому что смутилась.
Нет, всё было гораздо, гораздо хуже. И я только сейчас это поняла.
Я будто бы… мне будто бы не хватало его присутствия в доме. Не его самого, нет, боже упаси! Просто… дед был прав. Мы, может, так до сих пор и не ладили, но с хозяином в доме себя невольно ощущаешь спокойнее.
Я постаралась поскорее отогнать прочь бредовые мысли и объяснила:
— Не хотела мешать. Просто слышала, как ты приехал.
Не сводя с меня взгляда, он опустил ложку на бортик формы:
— Не мешаешь. А мороженое у тебя есть?
Я… не ожидала такого. Скорее ждала, что он отпустит новый язвительный комментарий по поводу моих кулинарных «шедевров».
Но, сама себя удивив, прошлёпала к холодильнику и достала из морозильной камеры ведёрко чистого сливочного пломбира. Вынула ложку для мороженого и плюхнула пару шариков прямо на коблер.
— Спасибо, — Уваров снова схватился за ложку, зачерпнул всего по чуть-чуть и отправил в рот.
Я не стала следить за его реакцией. Сунулась в ведёрко с обычной ложкой и принялась жевать ледяное мороженое.
— Как называется эта штука?
Я покосилась на стремительно пустевшую форму:
— Коблер. Персиковый.
Он помолчал, и какое-то время мы жевали в полнейшей тишине.
— Может, если я подсуну Кононову такой вот коблер, он перестанет любить мне мозги и продаст свой участок, — пробормотал Уваров, и в его голосе звучала такая усталость, что я невольно подняла на него взгляд. Прежде он никогда не позволял себе говорить в моём присутствии о делах и уж тем более обнаруживать передо мной пусть даже секундную уязвимость.
Да по пути ещё и хвалить мою стряпню… Разве так должны действовать на богачей безудержные столичные увеселения?..
Честно сказать, он и не выглядел-то «увеселённым» — скорее уж очень измотанным.
Странно.
— А… кто такой Кононов?
Не ожидала, что Уваров ответит. Но он снова меня удивил:
— Владелец земельного участка в интересующей меня зоне.
— Крепкий орешек? — я облизала ложку.
Уваров кивнул:
— У меня нет времени его уламывать. А он упёрся рогом.