Измена. Право на счастье
Шрифт:
– Ой, Милочка. Какая ты сегодня сияющая, – за спиной раздается окрик соседки.
Бабушка Тоня всегда отличалась громким голосом. Еще бы, всю жизнь прожила с военным, и так его строила, ух. И голос такой выработала, что мы всем подъездом вздрагиваем. Вот и сейчас, подпрыгиваю на месте и роняю ключи на пол.
– Здравствуйте, бабушка Тоня. Праздник у меня, вот и радостная, – улыбаюсь, и в тоже время грустно смотрю то на ключи, то на пакеты и тортик.
Блин. Не хочу ничего на пол ставить.
– Ой, давай помогу, Милочка, – и, шустро перебирая
– Спасибо, не стоило, – разыгрываю смущение и искренне благодарю.
С одной стороны, мне неудобно, что пожилой человек помогает, а с другой мне очень помогает ее доброта.
– Да ладно, делов-то. Вот муж обрадуется. Кстати, чего это твой касатик так рано домой вернулся? Мне вообще показалось, что вы на пару приехали, а тут вон оно как.
Вместе? В каком смысле вместе? Она имеет в виду… с женщиной приехал? Не может такого быть. Мы с Киром любим друг друга. Соседка явно что-то перепутала.
– Наверно, за компанию с кем-то шел, а я старая все напутала, – весело щебечет бабушка, но по тону понятно, что она не ошиблась.
«Дура ты, девка. Он с бабой пришел. Как еще намекнуть?»
Вот что говорит ее тон. Но я не хочу верить. В конце концов, он мог пригласить в гости кого-то из сервиса, чтобы не задерживаться. Все возможно, особенно сейчас.
Замок щелкает, ключ возвращается в мои руки, а из приоткрытой двери слышатся звуки. Еле различимые, но такие характерные, что не остается сомнений, чем они там занимаются.
– Ладно, пойду я, некогда с тобой болтать, – глядя с превосходством пожившей и мудрой женщины, начинает уходить.
Не успеваю сказать банальное «до свидания», как остаюсь одна.
Только приоткрытая дверь, мой страх и звуки двоих, которым очень хорошо. Смотрю на дверь, как на змею, что готова броситься на меня.
Мила, возьми себя в руки. Просто открой дверь и зайди внутрь. Может быть, вам обеим показалось? Он не мог тебя предать. У вас ведь все так хорошо было. Общие интересы, поездки, разговоры по вечерам, чувственные ночи. Это галлюцинации, просто игра больного воображения.
Я себя не забрасывала, не обросла бытовухой. Стройная фигура, сочные формы, которые мужу очень нравились. У нас все было идеально!
Давай девочка, вот так, вперед. Шажок, второй, третий. Машинально ставлю пакеты на пуфик, а тортик на тумбу и иду вглубь квартиры, забывая разуться. Сейчас не до этого. Звуки оглушают, разрушают надежды.
Сердце начинает болезненно кровоточить. Почему именно сегодня, почему именно тогда, когда у нас все получилось, он решил изменить? Или это не в первый раз? Все планы, все надежды рушатся, словно карточный домик. В голове вакуум, мозг словно отключился, дабы защитить меня от боли.
Из спальни доносится шум. Он там. С какой-то девкой. На нашей постели. Там, где было НАМ хорошо.
– Как же я скучала, – слышится до боли родной голос.
Только не это. Он не может изменять мне с НЕЙ. С кем угодно, но не с ней.
– Меньше слов. У нас не так много времени. Мила скоро вернется, – запыхавшийся голос мужа рушит последние надежды, что это кто-то чужой.
Ну, мало ли? Вдруг одолжил другу ключи, чтобы с девушкой время провел. Есть у нас знакомый, который без своего жилья. Но нет. Это мой муж.
– Ненасытный, – довольно хихикает женский голос.
Нет, это точно она. Этот притворный смех сложно с кем-то перепутать. Отомстила. Выполнила обещанное. А он предал. Вот так, в нашей постели.
Продолжаю идти к нужной двери, хотя хочется бежать прочь, но тогда я сохраню надежду, что это иллюзия, и буду верить ему, если скажет, что показалось. Нет. Так нельзя. Только вперед.
Стук моих каблуков звучит на контрасте, и его, наконец-то, замечают. Удачно цокот прозвучал в паузе. В постели начинается шуршание, все заканчивается раньше времени. И когда до спальни остается всего шаг, ведь я иду так медленно, будто к ногам привязали пудовые гири, дверь в комнату отворяется, появляется муж в одних боксерах и старается прикрыть за собой дверь.
– Мила, ты рано, – сбивчиво говорит Кир.
Еще бы, оторвала от такого занятия. Темперамент у него большой, неудивительно, что тело покрыто капельками пота, а грудь часто-часто вздымается. Трудился на славу.
– Отойди, – севшим голосом прошу его.
В нем все: и боль, и отчаяние. Мне как будто песка насыпали в горло и просят сказать речь пустынным голосом. Сейчас мной только детей пугать. Отличную бы Бабу Ягу сыграла.
– Мил, это не то, что ты… – поднимаю руку в воздух, потому что не хочу слушать банальных оправданий.
Мы оба не успеваем ничего сказать. Дверь за спиной предателя резко открывается, и я вижу ту, от кого точно не ожидала подобной подлости.
– Нет, Мила, это именно «то»! Не оправдывайся, котик. Нам ведь так хорошо вместе, а ты все не решался ей рассказать. Судьба нам помогла.
Завернутая в одну простыню, она льнет к спине мужа, не забывая посмотреть на меня с триумфом, превосходством, победой. За что она так со мной? Что я ей сделала такого, что она всегда все у меня отнимает?
– Карина? – имя сестры срывается с губ вместе со слезами.
Глава 2
Милана
– Да, я. Не ожидала?
Кривя накачанные губки, выдает младшая сестра, упиваясь своим превосходством.
– Мы уже больше… – муж шикает на нее, не давая договорить, а мне хочется, чтобы она договорила.
– Замолчи, Карина. Скройся вообще с глаз моих, – шикает не нее, на что сестра обиженно фыркает и уходит вглубь комнаты, демонстративно укладываясь в нашу постель.
Мне хочется узнать, сколько времени за моей спиной процветает ложь и предательство. Мне хочется знать, как долго нашу постель оскверняет другая. Да, мне больно, но еще больнее знать, что из тебя делали дурочку.