Измена. Проиграть любовь

Арунд Ольга

– А теперь можешь рассказывать! – разрешает Агата и делает глоток.

– Как ты пьёшь эту кислятину? – вместо рассказа в миллионный раз удивляюсь я.

– Так же, как ты эту синтетическую дрянь, – она кивает на мой бокал. – Ну, так что, кто начнёт? Я с историей о твоём муже или ты о нём же?

– Мы разводимся.

А смысл тянуть, если она здесь? Всё лаконично и по делу, но Агате почему-то не нравится.

– Знаешь, – задумчиво начинает она, – это я поняла в тот момент, когда Кирилл возник на этаже. Когда он предложил зайти ко мне в кабинет,

я осознала, что дело пахнет керосином. Но стоило ему начать говорить… Короче, мой отказ был быстрым и окончательным.

– Отказ в чём?

– Помочь тебя вернуть.

Пока я осознаю размер подставы, Агата накалывает кусочек пирожного. Она отказалась и для меня это отличный знак, потому что с её помощью у Самсонова мог появиться реальный шанс наладить отношения.

– Но, вообще, зная тебя, должно было случиться что-то из ряда вон, чтобы ты перестала считать его безгрешным. И одно то, что Кирилл притащился ко мне, да ещё не с пустыми руками, сказало мне гораздо больше, чем он со своими уклончивыми недомолвками.

– Что он хотел? – мне это важно, а она не станет врать. Кто угодно, но не Агата.

– Чтобы я с тобой поговорила, – она невозмутимо делает ещё глоток.

– Ты поэтому приехала? – пальцы белеют от напряжения, но я держусь. Ровно до её слов.

– Я приехала, потому что тебе наверняка хреново, а сказать об этом хоть кому-то опять совесть, гордость или что там у тебя ещё, не позволяет. И, Кир, ежа выключай! – фыркает Агата и меня отпускает.

Длинный выдох вырывается помимо воли и теперь я могу улыбнуться. Она продолжает смотреть на меня из-под густых ресниц, а я не знаю с чего начать.

– Самсонов мне изменил. Ты знала?

– Догадывалась, – вздохнула она и не дала мне перебить, – Кир, да все догадывались! Из него, знаешь ли, так себе невинная овечка, но говорить об этом тебе?.. Боже упаси! Мне ещё дорога наша дружба, а ты никогда не умела обходится полумерами.

– Когда?

– Что когда?

– Когда ты поняла, что он мне изменяет? – спасибо Вадим! Пусть всё ещё учащается дыхание, ноет в груди и жалко прожитых лет, но меня больше не тянет лить из-за этого слёзы.

– Да какая разница, – она тяжело вздохнула. – Разве не важнее то, что ты всё узнала сейчас, а не через десять лет и ещё пару детей?

– Когда, Агата?

– Кира, ну вот оно тебе надо? – мой взгляд остаётся настойчивым и, снова вздохнув, Агата делает глоток. – Ну, хорошо! Года четыре назад мне в очередной раз не удалось вовремя пообедать и, послав начальника, я ушла из офиса часа в три. Правда, ушла недалеко, в ближайшую кафешку. Бизнес-ланчи уже закончились, народа почти не было, но в дальнем углу зала я заметила Кирилла с какой-то девицей. Сначала хотела подойти поздороваться, но не сказать, чтобы мы были друг от друга в восторге, так что обошлась без этого. А через полчаса они ушли.

– И?

– Что и, Кир? – она раздражённо откидывает волосы за спину. – Я не видела ни поцелуев, ни обжиманий, и рассказывать мне было по большей части нечего, но готова поспорить на свою должность, что

это не было встречей с бизнес-партнёром!

Нет смысла спрашивать почему Агата молчала – она права во всём. Хоффману в этом плане повезло, каким-то фантастическим чутьём он угадал именно тот момент, когда я ещё не дошла до семейных скандалов, но уже понимала, что наш брак рушится не просто так.

– Ты ещё здесь?

Я дёргаюсь от щелчка пальцами прямо перед носом.

– Агата!

Глава 21

– Давно уже Агата, – фыркает она.

– Как тебе вообще пришла в голову идея ехать ко мне? Завтра ведь на работу!

– Да и фиг с ней! – хмыкает Агатка и поднимает бокал. – За нас, красивых!

Сложно хандрить в компании бойкого урагана из страстей и пофигизма, и это с двумя-то детьми! Хотя, может именно поэтому Агата относится к жизни специфически – через призму танковой брони, напрочь отказываясь переживать о том, чего нельзя изменить. Да и об остальном тоже, ведь вместо нытья и стонов она меняет под себя то, что в корне не устраивает мадам Елагину-Орбелиани.

– Пусть у моих завтра будет маленький праздник, – она закусывает виноградиной, – вместо того, чтобы требовать вчерашние отчёты, буду сидеть в кабинете и прятать красные от недосыпа глаза.

– Ну-ну, это если у тебя голова не заболит! – я насмешливо киваю на то, как она наполняет второй бокал.

– А что делать! Твои новости на трезвую голову я воспринимать отказываюсь! – шутливый тон слетает с неё, словно по осени листья с диких яблонь. – Кто она?

– Агата, – я выразительно морщусь, – какая разница? Плевала я на то, кто именно там под ним стонал! Проблема-то не в этом!

– Кир, тебе сложно имя назвать?

– Чтобы у неё потом пенсия потерялась?

Оказывается, в моём бокале тоже пусто и, плюнув на все доводы, я снова его наполняю. Последнее время мы видимся всё реже и каждая встреча – как праздник. Тем более, сейчас.

– Не обязательно, – Агата добавляет заботы в голос. – А ты знала, что почти все соц. отчисления проходят через Пенсионный фонд? Мне и без пенсии есть где разгуляться, тем более, что мы с девочками на удивление хорошо сработались. Да и совсем недавно, после очередной летучки с московским начальством, так хорошо посидели в «Ривьере», что сейчас практические близкие подруги.

– Из них всех девочка там только ты.

И я не преувеличиваю. Только Агате известно каким образом она смогла стать самым молодым управляющим одного из районных Пенсионных фондов в городе – остальным «девочкам» там давно перевалило за сорок пять. И никто из нас не удивился, когда через полгода после получения должности она поставила всех перед фактом, что выходит замуж. За Данияла Орбелиани.

– Все мы в душе девочки, – отмахнулась она. – Так что там с именем?

– Да не скажу я тебе имя! – на меня давно перестали действовать её прожигающие взгляды. – В этот раз грелкой стала одна из моих одногруппниц…