Измена. Развод. Свадьба
Шрифт:
— Влад, я… — только было начав этот разговор, я осеклась. Мы проезжали перекресток перед выездом с района. На нем в полном одиночестве стояла Вика. В руках ее был какой-то сверток. Скрутившись, она что-то монотонно шептала: — Что происходит, Влад?
Мужчина резко притормозил. Ничего не объясняя, выбежал из машины. Я не слышала, что именно он говорил бывшей подруге. Только видела, как он скрутил ее по швам. Из рук дрожащей девушки выпало фото. Мое… С каплями черного воска и следами уколов булавкой.
— Вика, — Влад отчеканил по слогам прямо
Я было наклонилась. Хотела поднять фото. Но вовремя осеклась и передумала. Что-то будто одернуло меня в сторону.
— Что ты делала, Вика? — растерянно спросила я. Промозглый холодный ветер заставлял дрожать от холода.
— Порчу, — она улыбнулась, а у меня внутри все похолодело. — Чтобы у тебя никогда не было детей! И отношений! Чтобы ты всегда страдала!
Влад посмотрел на меня строго. Как учитель на нерадивого ученика. И произнес приказным тоном:
— В машину.
Мне хотелось что-то сказать, но слова комом сбились в горле. Кратко и потерянно кивнув, я развернулась и направилась к машине. Резкий поток ветра заставил фотографию вихрем подняться ненадолго и прилипнуть к моей туфле. Я нервно отряхнулась и отпрянула в сторону.
— Беги, Алла. Беги. Только то, что хотела, я уже сделала, — облегченно вздохнув, бывшая подруга казалась счастливей, чем когда бы то ни было ранее. Со сверкающими глазами, она послала мне воздушный поцелуй. — У тебя никогда не будет детей от МОЕГО мужчины. Поняла?!
Я бегло запрыгнула в машину. Старалась не слышать, как Влад передает Вику охране. Он отдал им краткие приказы и вернулся ко мне в салон.
— Вику отвезут куда следует, — глядя перед собой, он напряженно двинулся в путь. — Охрана присоединится к нам потом.
Глава 7
Шумная улица. Одна из центральных в столице. И пустота... Ни одного человека! Суббота. Где толпы гуляющих семей? Отдыхающих от учебы подростков? В конце концов, пенсионеры?
— Я заплатил. Для нас перекрыли участок дороги. Не люблю столпотворения, — буднично и лениво отмахнулся Влад. Так, будто это сущий пустяк. Ерунда. Ничего не значащая мелочь. Для него так и было… Для человека, у которого денег больше, чем можно потратить за сто жизней. Людям, наверняка, сказали, что идут какие-то важные работы…
Мужчина нагло припарковался по среди дороги около старинного винтажного кинотеатра. Мы были в нем раньше. В браке Влад часто приглашал меня на свидания именно сюда. Внешне здание было под старину, а внутри полный ВИП. Один билет на сеанс обеспеченному клиенту обходился минимум в пятьдесят тысяч. И это без учета напитков, еды и остального сервиса. Влад всегда арендовал весь кинотеатр целиком. Этот раз не стал исключением.
— Никогда не понимала, — мог собственный голос расходился эхом по пустому коридору. В абсолютной тишине было слышно, как каблуки погружаются в ковер. — Почему ты просто не построишь дома свой кинотеатр?
— Зачем? —
А разве это «та» атмосфера? Привычная? Нет людей. Смеющихся, что-то громко жующих. Никакого столпотворения и очереди. Массажные кресла, больше похожие на кровать. Персональные столики. Зал максимум на шестьсот персон, нас и то двое…
Все казалось не таким. Неправильным. Раньше я не замечала того, как сильно Влад далек от простых людей. Сейчас вижу. Обычный работяга и Фролов живут в разных измерениях.
— Ты когда-нибудь ел в общественном месте? — вдруг решила спросить я, когда мы сели по местам.
— Что за глупости… — Влад почему-то напрягся. — Конечно же ел.
— Нет, — я негативно замотала головой. Задумалась. Прикусила ноготок неосознанно, подбирая правильные слова. — Это не когда для тебя перекрывают улицу, кафе или гребанный зал... А когда ты сам приходишь, как простой смертный. Например, в фастфуд. Сам что-то покупаешь. Без ассистента. Перед этим стоишь в очереди, нервничаешь и злишься. И принимаешь ответ «нет», если чего-то нет в наличии.
Влад повернулся ко мне всем корпусом. По его лицу было очевидно: эта тема мужчине не нравится.
— Ты прекрасно знаешь, что семья Фроловых уже пять поколений является одной из самых обеспеченных и влиятельных в стране. И что после гибели моего отца с матерью на Амазонке именно я наследовал весь капитал. Мне надо было в экстренном порядке думать, что со всем этим делать. Когда появлялась свободная минутка, последнее, о чем я думал: «А не пойти ли в общественный фастфуд и не отстоять там очередь?», — нервно оттянув галстук, Влад раздраженно повернулся к экрану. Его злость была не явной, едва уловимой. Но я прожила с ним достаточно долго, чтобы распознать перемену в настроении. — А это важно?
— Важно, — тут же ответила я. Потому что правда так думала. Но тут же стушевалась. Может, не стоит спорить с мужчиной? Не навредит ли это моим планам.
Пульт был в руках Влада. Кнопку включения он так и не нажал.
— Почему, Алла? — спустя минутное молчание он поторопил меня. — Говори. Хочу знать.
Мне не стоило этого делать. Не стоило говорить ему. Но какая-то часть внутри предательски нашептывала: «Другого шанса высказаться не будет!».
Втянув побольше кислорода, я задумчиво прошептала:
— Из-за того, что ты живешь в своей золотой конуре и не общаешься с реальными людьми, становишься все меньше похож на человека. Ведь люди с большой буквы никогда не раздевают своих жен при разводе. Не позволяют другим смотреть на это. Не унижают, не оскорбляют. Люди умеют принимать отказ, Влад. А животные нет. Ты будто совсем уже одичал…
Я ждала его ответа. Хоть какой-то реакции. Но мы сидели в гробовой тишине, и ничего не происходило. Наконец, я поняла — он переваривает сказанное мной. Долго, тяжело, но все же переваривает. А значит услышал. Может, глубоко внутри него еще жив человек?