Измена. Сбежать от любви
Шрифт:
Как же она охеренно стонет!
Резко вытаскиваю из неё пальцы и облизываю их. В её глазах читается нескрываемый шок и смущение. Толкаю её спиной на кровать, сдвигаю в сторону трусы, но Яна быстро перехватывает мою руку и наконец-то просит сама:
— Глеб, сними их с меня.
Глава 23
Яна
— Уверена? — спрашивает Глеб и глубоко втягивает воздух. — Идём до конца?
— Угу, — мычу в ответ и приподнимаю бёдра, чтобы было легче освободить меня от
Миронов сглатывает, приподнимает брови, отчего на лбу собираются ровные складочки морщинок, а затем медленно снимает с меня трусики. Сжимает их в кулаке и подносит к носу.
— Глеб! Ты что творишь? — сиплю, сгорая от стыда.
— Обалденно пахнешь, — говорит и снова вдыхает мой запах.
Кровь мгновенно приливает к лицу, но вместе с тем, желание сильнее этого. Низ живота невыносимо тянет, клитор пульсирует и до боли напряжён от вожделения. Кажется, ещё немного, и я просто умру. Голова больше не способна рационально мыслить, и все системы моего организма настроены лишь на одно — как можно скорее получить разрядку.
— Глеб, пожалуйста! — смотрю на него опьянёнными глазами.
— Что, пожалуйста? — улыбается с дерзкой хитрецой и пошире раздвигает мои ноги.
Смотрит мне прямо в глаза, той самой опасностью, от которой уже пробегал холодок по телу. Но сегодня мои глаза отвечают ему: “Давай, возьми и поглоти меня! До конца, до самых глубин. Забери моё тело и душу”. Он двумя пальцами разводит складочки половых губ и проходится жарким языком от входа во влагалище до головки клитора, смешивая свою влагу с моей. Терпеть становится практически невозможно. Вцепляюсь в его короткие волосы и подрагиваю всем телом почти без остановки, но это ещё не взрыв. Я на самом обрыве своих ощущений, ещё один шаг — и сорвусь.
— Глеб, прошу, — жалобно захлёбываюсь в мольбе, извиваясь, словно змея.
— М? — продолжает издеваться надо мной, проникает пальцем внутрь и оттягивает заднюю стенку влагалища.
— Ах, войди. Я хочу тебя! Хочу! — выкрикиваю со злостью. — Это ты хотел услышать? Хочу тебя, Глеб Миронов! Хочу! Хочу!
Миронов садится, тянет меня и усаживает себе на колени.
— Хочешь? — демоны в его глазах пляшут и ликуют. — Так давай! Трахайся. Сама.
Приподнимает за бёдра, подтягивает ещё ближе к себе и начинает медленно насаживать на член. Крупная и кажется, будто раскалённая головка упирается во влагалище, отчего по телу катится огромный шар эйфории и оседает в груди. Соски моментально считывают этот сигнал и напрягаются ещё сильнее. В следующее мгновение Глеб усиливает давление и рывком проникает в меня, или я вбираю его в себя. Сейчас это просто неважно. В этом мире становится вообще всё неважно. Остались только мы. Он и Я.
Мощный член распирает и обжигает меня изнутри, но эти ощущения самые лучшие за всю мою жизнь. Упираюсь коленями поудобнее в кровать и начинаю медленно двигаться. Он рычит, изредка издаёт совсем тихий, глухой стон. Умудряется извернуться и ласкает языком мою грудь, отчего всё тело тут же заходится в каком-то бешенном порыве. Увеличиваю скорость, Глеб подхватывает меня руками под бёдра и помогает ускоряться. Сдвигает одну руку к влагалищу, пальцами собирает влагу и размазывает её по моему анусу, лаская его круговыми движениями и совсем немного проникая в него пальцем. Я резко дёргаюсь от совершенно новых ощущений, а в следующее мгновение взрываюсь салютом на
— Да-а-а девочка, умничка! — хрипло тянет, тяжело выдыхает и заваливает меня на спину.
— Глеб, я всё. Я больше не смогу, — пищу осипшим голосом.
— Проверим? — улыбается, кажется, своей самой лучшей улыбкой, чмокает меня в губы и входит до упора.
Он берёт меня властно. Жёстко и ритмично вбивается с громкими шлепками. Будто заявляет свои права на моё тело, меня. Кричу до срыва голоса. Кричу, как никогда раньше. Впиваюсь ногтями в его спину и с силой стискиваю, будто боюсь оторваться от него и потерять связь наших тел. Он же решает сменить темп и теперь то быстро меня трахает, то вытаскивает член, чтобы ударить им клитору и снова войти внутрь. Делает так несколько раз. Из меня вытекает какое-то нереальное количество смазки. Она стекает вниз и оставляет мокрое вязкое пятно на постельном белье. Меня уже конкретно кроет. Разум затуманен. Стремительно несусь к своему пику.
— Глеб, сильнее! Ещё сильнее хочу! — требую, будто в предсмертной агонии.
Он улыбается, качает головой и наращивает темп ещё сильнее. Всё! По телу раздаются спазмы, и меня повторно окатывает волной дрожи и сокращения влагалища, после чего Он резко вытаскивает член и изливается горяченной спермой мне на живот, грудь, постель. Тяжело дышит, но с абсолютным умиротворением и счастьем на лице.
— Белова, ты пиздец какая! — падает сбоку от меня и накрывает предплечьем глаза.
Так и лежим, сил на то, чтобы встать и пойти в ванную, совершенно нет. Мы просто засыпаем.
Позже открываю глаза оттого, что меня слепит свет луны из окна. Понимаю, что сейчас глубокая ночь, и быстро вскакиваю в постели.
— Глеб! Глеб, просыпайся, моя мама должна прийти сейчас, — трясу его, чтобы разбудить.
— Она не придёт, — бормочет сквозь сон.
— Эй? Глеб, я серьёзно, одевайся скорее!
— Ян, не мороси! Я сегодня отвёз твою маму на базу отдыха. Заберу её завтра. Мы уже договорились обо всём. Я спать хочу, ложись уже.
— Я думала, они в ресторанчике будут, — в замешательстве, говорю.
— Там что-то переигралось, круглая дата вроде. В общем, решили шикануть и уехать на базу отдыха. Я лично её отвёз, говорю же.
— Понятно, — неуверенно бормочу и потихоньку сползаю с кровати, — Пойду тогда приму душ.
Через пару минут Миронов тоже заходит в ванную, подходит и забирает из моих рук губку, начинает меня мыть. Это покажется глупо, но во время секса у меня практически не было стеснения, всё было на каких-то звериных инстинктах, в порыве, в моменте. Сейчас же, не знаю, куда себя деть, как нам дальше себя вести по отношению друг к другу, что вообще будет? Сейчас я уже не такая смелая и по факту: горю от смущения.
— Давай я сама домоюсь.
— Не-а и вообще зря мылась. Сейчас на второй заход пойдём.
Вытаращиваюсь на него во все глаза, отбираю губку и начинаю шоркать себя с каким-то остервенением.
Из ванны выхожу первой, переодеваюсь и ставлю на кухне чайник. Наливаю по чашке чая, ставлю вазочку с печеньем. Минуты через три Глеб выходит в одном полотенце вместе с облаком пара. Зависаю на нём, разглядывая тело, каждый мускул, каждую венку.
— Иди сюда, — манит рукой к себе.
Мотаю головой, опускаю глаза на стол и бесцельно сдвигаю чашку с чаем.