Измена. Серебряная Принцесса
Шрифт:
Всецело сконцентрировавшись на словах лектора, стараюсь не упустить ни одну важную мысль и старательно все записываю в новую блочную тетрадь.
Через некоторое время сердцебиение полностью приходит в норму.
А к середине занятия Уля вдруг легонько наклоняется в мою сторону.
Мы так и не обмолвились с подругой ни одним словом с тех пор как Андрей вышел из аудитории, и я не очень понимаю, как следует себя вести.
— Севушка, я очень расстроена твоим предательством, — шепчет она с обидой в голосе, — Но ты знаешь, как сильно я всем сердцем люблю тебя, потому не могу промолчать. Не хочу, чтобы ты попала в дурную компанию. Ты у меня такая наивная девочка, а этот парень, сразу
— Ты же сказала, что не веришь, будто он будет меня ждать? — уточняю я.
— Конечно, не будет. Я на всякий случай сказала. К слову пришлось. Имела в виду, чтобы ты с этим не затягивала. Я это все говорю, потому что очень за тебя переживаю.
Я знаю, что Уля намного опытнее меня, и часто гораздо лучше меня разбирается в людях.
Но так же, я знаю, что не буду делать того, о чем она просит. Что-то внутри меня в корне не согласно с ее словами и отчаянно сопротивляется совету подруги. Не хочет верить, что Зимний такой, каким она его описала.
Мы общались с ним всего полчаса, но у меня чувство, будто я всю жизнь его знаю. И он совсем не похож на подлого человека…
Конечно, не исключаю, что могу ошибаться, ведь однажды я уже обманулась, но все готова довериться сейчас своей интуиции.
— Хочешь порепетируем? — спрашивает Уля, так и не дождавшись от меня ответа. — Представь, что я — это он, и скажи, чтобы я к тебе больше не лезла.
— Уля, спасибо большое за заботу. Знаю, что ты говоришь все это ради меня, но давай, пожалуйста, вернемся к лекции. Мне важно все записать. К тому же профессор, кажется, поглядывает в нашу сторону. А я не хочу получить замечание в первый же день. — стараясь не смотреть на подругу, продолжаю записывать лекцию.
Видимо, она тоже улавливает, что Степан Алексеевич косится на верхние ряды и на какое-то время наша беседа прекращается. Но буквально через пять минут, Уля снова наклоняется ко мне.
— Но ты же поняла, что я права и сделаешь, как я посоветовала? Мне очень не хочется, чтобы ты потом страдала. Я себе этого не прощу.
— Уля, он не показался мне плохим парнем. Согласна, он не очень красиво ответил тебе, но… — тихо отвечаю я, — Пожалуйста, не волнуйся, я не позволю себе ничего лишнего в общении с ним. Ты же меня знаешь. А значит, никто ничего плохого не сможет мне сделать.
— Не будь наивной, я же пытаюсь объяснить тебе, что он
— Когда действительно попытается, тогда я сама сделаю выводы.
Чаще всего я уступаю ей или слушаюсь ее советов. Она опекает меня, почти, как сестра. И иногда кажется, что даже чаще папы, говорит, как сильно любит и дорожит мной.
Но все же я не приемлю, когда мне что-то настойчиво навязывают, и Уля знает, что если я принимаю для себя какое-то важное решение, то остаюсь непреклонной.
У меня порой даже голос в такие минуты меняется.
Я помню, как однажды я позволила себе резко ответить бабушке, когда она отчитывала меня без причины. Она тогда смерила меня гневным взглядом и сказала, что я такая же, как моя мать. Точнее — такая же скверная и своенравная. Я удивленно застыла на месте.
Бабушка никогда не говорила при мне плохо о маме. Она обожала свою дочь и гордилась ею. И эти слова были подобны прозвучавшему грому.
Меня глубоко обидела ее интонация и то, что она такие слова сказала в адрес мамы. Я убежала к себе в комнату и долго плакала. А через пару дней мы начали с ней общаться, как ни в чем не бывало, но никто ни у кого не попросил прощения. Мы просто сделали вид, что этого инцидента никогда не было.
— То есть ты решила не слушать совета более опытной подруги, которая желает тебе добра и переживает? — в голосе Ули ощущаю следы негодования, но стараюсь не обращать внимания.
— Я не собираюсь делать ничего предосудительного.
Она перестает улыбаться и мрачно бросает:
— Я тебя предупредила, Севушка. Потом не плачь.
Стараюсь не думать о том, как именно она описала Зимнего и пытаюсь сосредоточиться на лекции, как она напоминает:
— Помнится моим словам про Петра Сомова ты тоже не верила в школе. Говорила, что он хороший и воспитанный мальчик. А потом кто тебя утешал, когда ты рыдала над той его запиской?
Глава 23
Актовый зал наполнен битком. Даже иголке негде упасть. Некоторые девочки умудряются сидеть вдвоем на одном стуле. Кто-то не заморачивается и устраивается прямо на полу на ступеньках. Это говорит о том, что они каким-то образом умудрились попасть в зал без билетов, но выгонять их никто не спешит. В воздухе витает атмосфера расслабленности и веселья.
Каждые три месяца в Малахитовом Дворце проводятся показы работ творческих факультетов. Расписание появляется в главном корпусе за две недели до начала мероприятия и билеты тут же разбираются как долгожданные горячие пирожки.
Правда, приобрести их за деньги невозможно. Только за баллы, которые можно заработать во время учебы. Также они начисляются или изымаются в зависимости от поведения самого студента, его участия в различных кружках и волонтерских-классах академии.
— Ты уверена, что твой дружок сегодня показывает свою работу? Вдруг он дни перепутал? — с усмешкой уточняет Уля, недовольно наморщив нос, — Мы уже четыре фильма посмотрели, и по мне они все отвратные. Нудные и вялые. Уровень ниже плинтуса. Не знаю, как именно тут учат снимать кино. Но привлечь зрительский интерес у них выходит туго. Еще немного и я засну. Ты тогда разбуди меня, лады?
Мы сидим в отдельной маленькой ложе. В зале предусмотрено четыре таких. Они считаются самыми дорогими и почетными местами.
Билеты покупала не я. Эти два дал мне Андрей, задолго до того, как вывесили расписание. Сказал, чтобы я сама выбирала с кем хочу пойти. Или пришла бы одна. Сам он находиться в зрительном зале не мог, так как все режиссеры и операторы обязаны были следить за порядком и процессом, чтобы не возникало задержек или иного рода проблем с показом.
Конечно, первым делом я предложила билет лучшей подруге.