Измена. Серебряная Принцесса
Шрифт:
— Уверен. — хмуро ответил мой друг. — Ладно, забудь.
С тех пор он больше никогда не возвращался к этой теме.
Я была уверена, что это была шалость. Мимолетная детская забава. И у него нет ко мне никаких чувств. Потому я совершенно не была готова к тому, что он снова возобновит эту тему. И сделает это сегодня. Сейчас. В свой день рождения.
— Большее? — переспрашиваю Золотого, пытаясь выиграть время и сразу осознаю, что вопрос тактически провален.
— Да, — а для Левы
Я нервно петляю взглядом по его лицу и только теперь обращаю внимание на розоватый след возле его уха.
— Тебя испачкали. — шепчу ему.
— Что?
— У тебя помада размазана на щеке. Вот тут, — поднимаю вверх палец, чтобы показать, где именно.
— Это потому что все девочки стремятся меня поцеловать в мой день рождения. — отвечает он, растирая след. И грустно добавляет, — Все, кроме тебя.
— Неправда, я тебя сегодня тоже целовала.
— Только раз, Серебро.
— Тебе мало? — усмехаюсь.
Успокаиваюсь от мысли, что сложный диалог остался позади. Я справилась, сменила тему, и опасаться больше нечего.
— В мой день рождения могла бы побаловать такого красавчика, как я, десятком поцелуев.
— Здесь полно людей.
— И что с того? Я же не прошу ничего непристойного, Севушка. Всего лишь один поцелуй.
Огладываю комнату. Все вокруг веселяться. Пьют, танцуют по углам и болтают. Кажется, никому нет дела до нас с Левой.
— Так и быть, я чмокну тебя еще разочек. Подставляй щеку, именинник.
— С большим удовольствием. — лукаво отвечает мне Золотой.
Он действительно подставляет щеку, но в последний момент, когда я почти касаюсь ее, Левина голова слегка отклоняется в сторону, совершая обманный маневр, и в следующую секунду его губы оказываются прижатыми к моим.
Шок. Растерянность. Потрясение.
Они обрушиваются на меня разом. Эмоции столь сильны, что рот машинально открывается. Тело оказывается заложником свинцового ступора. И проявленное мною бездействие выходит боком. Превращается в роковую ошибку.
Лева, должно быть, воспринимает мое недоумение за согласие. И напирает сильнее. Чувствую его руку на своем затылке.
Поцелуй перестает быть простым прикосновением губ к губам. Он становится глубже. Порочнее. Откровеннее. Непоправимее.
Сознание тревожно вопит: Происходящее — ошибка, немедленно прекратить-прекратить-прекратить.
Зажмурившись, изо всех сил стараюсь перетерпеть. Абстрагироваться от происходящего. Представить, будто я далеко от сюда. Будто это не я. И целуют сейчас вовсе не меня. Но мои попытки проваливаются о Левин рот.
У меня стойкое ощущение, словно я целуюсь с осьминогом, с которым у нас очень хорошие отношения, и которого
Но разве мои действия не обидят друга? Тем более сейчас. В разгар его веселья.
И потом с моей стороны очень некрасиво сравнивать Леву с осьминогом, ему бы точно не понравилась данная аналогия.
Мысленно снова и снова умоляю его прекратить. Но он, к сожалению, совсем меня не слышит.
А ведь вокруг полно народа. И они, наверное, смотрят на нас сейчас. Видят поцелуй и сделают неверные выводы о наших с Левой отношениях.
А если о случившемся узнает папа?
Что он обо мне подумает?
Именно страх увидеть разочарование в глазах отца заставляет меня положить ладони на Левину грудь. Слегка надавить. Но Золотой будто не чувствует возникшего сопротивления.
Он только сильнее напирает. Его язык хозяйничает у меня во рту, словно желает полностью исследовать каждый миллиметр. Образ осьминога возникает в голове отчетливее.
Наконец, поцелуй прекращается. Я лихорадочно обдумываю, что следует сказать. Как выкрутиться? И куда бежать?
Кажется, у меня есть отличный план.
Да, это должно сработать.
Искренне надеюсь, что мы с Левой сможем забыть этот неловкий эпизод. Сделаем вид, что ничего не было. Превратим случай с поцелуем в недоразумение. Мы еще над ним оба посмеемся. Обязательно. А как иначе?
Но Лева безжалостно разбивает мои наивные фантазии и шепчет на ухо:
— Я пиздец как хочу тебя, Сева.
— Я хочу в туалет. — практически одновременно с ним выпаливаю я.
Мой план заключается в том, чтобы на время сбежать. Затаиться. Обдумать.
Но теперь все кажется еще более ужасным.
Все, о чем я сейчас мечтаю всем сердцем — телепортироваться домой. Стать на ближайшие пару лет полностью невидимой. А еще стереть всем окружающим и себе в том числе память.
— Тебя проводить? — блеск в Левиных глазах неожиданно пугает. Неужели он думает, что я таким способом намекаю, будто… Нет-нет-нет! — Я могу проводить тебя, Севушка. Если ты хочешь.
— Нет-нет, зачем это? — мне даже удается улыбнуться, несмотря на всю дикость ситуации. А что еще я могу? Крикнуть ему в лицо: Лева, ты свихнулся? Что ты творишь? Очнись, мы же лучшие друзья. Давай прекратим, пожалуйста. — Сиди, пожалуйста, здесь. Я дойду сама.
Он с неохотой кивает. Отодвигается в сторону, давая мне возможность пройти.
Надежда, что никто не заметил наш поцелуй, рушится, стоит только взглянуть на гостей Золотого.
Они точно были свидетелями и при случае смело могут дать показания.