Измена. Танцы на осколках
Шрифт:
Макс бросает на меня тяжелый взгляд.
— Ты знала, на что подписывалась. Сама согласилась на такую цену.
Эти слова звучат, как удар по лицу. Цена…
Меня купили.
Просто закрываю глаза рукой и тру лоб. Голову будто сдавило стальным раскаленным обручем. Единственное, что я сейчас хочу — согреться под теплым одеялом.
Мы подъезжаем к особняку его родителей. Этот дом всегда казался мне слишком огромным и холодным. Будто роскошный музей, где лучше ни до чего не дотрагиваться. Макс глушит двигатель, и я выхожу из машины,
Макс идет впереди, не оглядываясь на меня. Я иду за ним, как по инерции, хотя внутри меня все кричит о том, что я должна развернуться и уйти. Но я не могу. У меня нет выхода. Потому что от этой злополучной бумажки теперь завишу не только я. Моя семья тоже связана обязательствами.
Мы подходим к двери, и она открывается перед нами. На пороге стоит мать Макса. Ее лицо каменное, губы сжаты в тонкую линию. Она смотрит на меня с брезгливостью, словно я — грязь на ее идеально чистом полу.
— Маргарита, — холодно произносит она, не двигаясь с места. — Ты наконец вернулась.
Я молчу, не в силах подобрать слова. Мне кажется, что ее взгляд способен испепелить меня. Ирина Николаевна всегда смотрела на меня так, словно я была недостойна их семьи. А теперь, после моего побега, ее презрение просто плещет через край.
Макс проходит мимо нее, коротко целуя в щеку. Я остаюсь стоять на месте, ощущая себя посторонней и не спешу проходить без приглашения.
— Надеюсь, ты понимаешь, — говорит она, глядя на меня свысока, — что не должна была вести себя подобным образом. Мы приложили немало усилий, чтобы замять этот инцидент. Все обошлось. Но ты должна осознавать, что любые твои действия имеют последствия.
Моя злость нарастает. Сначала Макс, теперь его мать. Все они винят меня за то, что произошло, хотя настоящая вина лежит на нем. Это он изменил мне, это он разрушил наше будущее.
Я с трудом сдерживаю слезы, глядя ей прямо в глаза. Мать Макса даже практически не моргает. Ее лицо остается таким же ледяным и безэмоциональным.
— Макс… изменил мне вчера, — выдыхаю без особой надежды, что она поймет мои чувства. Вот вроде бы женщина, а… какая-то замороженная, будто рыба на прилавке магазина.
— Неприятно, не спорю. Но тебе не следовало сбегать, — отвечает она, будто не слышит моих слов. — Ты должна была остаться и решать проблемы внутри семьи, на месте.
Я не могу больше это слушать. Мне хочется кричать, царапать кожу. Хочется выбежать из этого холодного дома, но я застряла здесь. Застряла в этом браке, в этих обязательствах, в этих людях, которые не видят во мне человека. Для них я просто пешка в игре, способ укрепить их позиции.
Я делаю шаг вперед, стараясь держаться уверенно, хотя внутри все дрожит.
— Я не собираюсь притворяться, что ничего не произошло, — говорю я, и мой голос срывается от напряжения. — Ваш сын предал меня, и я не буду закрывать на это глаза.
Свекровь смотрит на меня с ледяным
— Ты теперь часть нашей семьи, Маргарита. Ты больше не имеешь права делать, что хочешь. Тебе придется смириться.
Глава 5
К моей радости, Макс практически сразу уезжает до вечера на работу и я могу спокойно принять ванну, а после лечь отдохнуть. Я настолько вымотана, что даже не чувствую голода. Проваливаюсь в тревожный, изматывающий сон. Пару раз как сквозь вату слышу голоса и, кажется, даже отвечаю что-то.
Просыпаюсь, с трудом выныривая из вязкой темноты, от шороха. Открываю глаза и в приглушенном свете комнаты вижу Макса. Наблюдаю из-под прикрытых ресниц. Он, видимо, только что принимал душ и стоит сейчас возле шкафа, выбирая одежду. Сейчас на нем лишь светлое полотенце на бедрах.
Макс красивый. Высокий. У него поджарая фигура, как и у многих мужчин, которые увлекаются футболом. Рельефное, сухое тело, покрытое бронзовым загаром. Оно вызывает непроизвольное желание прикоснуться. Провести ладонями по широким плечам, очертить линию лопаток…
Макс внезапно скидывает полотенце и я прикрываю глаза. Не хочу на него смотреть. Да, он пробуждает во мне женское начало. И просто своим внешним видом. И тем, что слишком свежи воспоминания о тех прекрасных днях, что мы были вместе до его измены. Да, он предал меня. Да, между нами больше невозможно ничего общего, кроме вынужденного соседства. И все же… мне тяжело.
— Марго, просыпайся, — раздается его голос совсем рядом и я от неожиданности вздрагиваю, распахивая глаза. Видимо, я опять провалилась в дрему, потому что Макс стоит рядом с кроватью уже одетый в светлые брюки и свободный кашемировый бежевый джемпер, хмуро разглядывая меня. — Приводи себя в порядок и спускайся. Ужин через час.
— Я не хочу, — пристально смотрю на него, натягивая одеяло выше. — Я не голодная.
— Все равно придется присутствовать за столом. Мы всегда ужинаем всей семьей. Из-за нашей ссоры исключения никто делать не будет. Так что, собирайся. — жестко отрезает он. — Ты сама или тебе помочь?
— Я сама, — быстро соглашаюсь, чтобы не провоцировать новый скандал, но встаю с кровати лишь тогда, когда Макс уходит из комнаты. Устало тру лицо. Ощущение, будто в глаза насыпали песка. Я не чувствую себя отдохнувшей. Еще вся эта атмосфера вокруг давит.
Ужин в доме родителей Макса всегда был напряженным для меня событием, но сейчас каждая секунда ощущается, как вечность. Я сижу за огромным столом, уставившись в свою тарелку, едва прикасаясь к еде. Напротив меня — Макс, его родители по бокам. В доме царит полная тишина, за исключением редких звуков приборов. Никто не спешит начинать разговор.
К моему огромному облегчению, лицемерно улыбаться и пытаться играть в дружелюбие здесь больше никто не собирается.
Я чувствую на себе холодный взгляд свекрови. Он не то, чтобы враждебный. Скорее изучающий.