Измена. Тест на отцовство
Шрифт:
– О, какое совпадение. Я ее правая рука.
Крис кивает на меня, играет глазками и где-то у половины мужского контингента «О2» случается инфаркт.
– Выглядишь здорово, Зоя. Ты занялась бизнесом? Салон красоты? Спа? Скажи, я загляну на процедуры.
Гена не сводит глаз с Марковой. Клюнул котик. Сметанкой запахло.
– Эм, – я подбираю приемлемые варианты в уме. – Знаешь я…
– Зоя Павловна Золотарёва отлично управляется моими деньгами. – Джин из кувшина, а не Вова. Мы трое замечаем его только тогда, когда
Черные зрачки в плену черной радужки оказывают удушающее, гипнотическое влияние. Крис толкает меня ногой в щиколотку, но я отцепляю страховочный трос и лечу в пропасть.
ГЛАВА 7
«Дорогой дневник, я хочу выплеснуть воду из стакана в лицо своему мужу, а потом обвинить его в том, что он забрал у меня лучшие моменты моей жизни!»
Если бы я вела дневник, так бы и написала. В реальности же я боюсь взглянуть и рухнуть в черные глаза–перископы Вовы. Сканирует, дезориентирует, молчаливо подтверждает свое превосходство.
В животе скручивается крошечный узелок. Прикладываю руку, перебираю пальцами невесомую ткань платья и тянусь за оливкой на тарелке с сыром.
Вова забирает ее первым. Прищуриваюсь, а он нарочито со смаком жует. Через сорок минут я должна быть в танцевальной студии, иначе Темке придется ждать дольше обычного. А Вова вообще–то собирался обедать с китайцами. В чем подвох?
– Мне было очень приятно со всеми пообщаться, – взгляд долетает до Вовы, и я беру слово «приятно» в кавычки, – но мне пора. Нужно забрать детей.
– Погодите, я что–то упустил? – Гена лощеный франт, от белизны зубов звезды меркнут.
– Сестра попросила присмотреть за дочерью, пока они с мужем на отдыхе. Напитываются культурой майя.
– Поздравляю, Вован, потренируешься и захочешь еще одного завести. – Похрюкивает Сайкин, небрежно бросая салфетку на стол. Крис уже тошнит от его присутствия. Знаю, каково это. Прямо сейчас испытываю тоже самое чувство.
– Не перегибай, Геныч.
Многоуважаемый, почти достопочтенный джентльмен Владимир Золотарёв ненавидит нарушение субординации. Особенно от мерзких личностей в лице Гены. Почему же он его терпит столько лет и делает заместителем? У Гены врожденное умение выкручиваться из любых ситуаций. Сложные, не решаемые, конфликтные – он уладит все!
Да и не дурак Сайкин. Бог мозгом не обделяет. Зато от мужской энергетики хочется встать под душ.
– Еще раз, всем спасибо.
Мой аккуратный прощальный взмах руки предвещает подъем со стула. Но перед этим, вытаскиваю банковскую карту и ищу глазами официанта.
– Я плачу за обед. – Вовин толчок ногой под столом меня злит, а его дразнит моя реакция.
Я ему не фигурка на шахматной доске, которую можно скинуть в небытие.
–
– Всё, это невыносимо!
Стремительно встаю, стул царапает ножками пол. Все в зале оборачиваются на меня. Сердечко птичкой мечется в клетке. Чувствую, краснею.
Сумку на плечо, телефон в руку и спешу на выход. Мягкие перьевые облака над головой уплывают вдаль. Ускоряю шаг, жму на кнопку вызова лифта.
– Обязан тебя поблагодарить, – Вова заводит меня в подъемник, с прозрачными стенами. Пикнуть не успеваю. – Выдержала роль, как надо.
В компактном пространстве вместо воздуха аромат одеколона моего мужа. Нечто новенькое. Где привычный «Блю де Шанель»?
– Сменил парфюм? – говорить об обеде нет желания.
– Знакомая подарила. – Притесняется спиной к стенке.
– М–м–м, – прикусываю губу, немного отворачиваюсь. – Знакомая.
– Не нервничай, Зоя Павловна. Мне кроме тебя никто не нужен.
– Хм…Никто не спорит.
– И только попробуй сказать, что у тебя кто–то появился. Ты моя.
От гадких слов в горло заливают чистый спирт.
– У меня сын и дочь твоей любовницы, куча обязанностей и ответственности. Думаешь, мне есть дело мужчин и романтики?
– А кто говорит о романтике? – развернуться негде, он с трудом вмещается, но шаг сделан. – Есть и более интересное занятие. Артемка с этой Евой уже большие, да и няни у тебя всегда на подхвате. Как и водители, повара, уборщицы. Я обеспечиваю тебя всем.
– Только мне это не нужно. С бытовыми вопросами я справляюсь сама.
Ошибка была притронуться руками к груди Вовы. Под ней неистовые биты, раскаленная лавой кожа.
– Какая же ты самостоятельная.
Да когда уже этот лифт встряхнется и затормозит?! Погибаю! На меня напирает тайфун из самых неординарных намерений.
– Отойди, пожалуйста.
– А то что? А?
Колупаю зубами нижнюю губу, заправляюсь энергией и толкаю Вову. Он не опешивает, нагло улыбается. Открытая провокация.
Дзынь! Створки разъезжаются, я тороплюсь прочь. Шаги Вовы монотонные, тяжеловесные преследуют меня до самой улицы.
– Я опять хочу провести время с Темкой. Заберу его из секции, привезу к девяти вечера.
– А как же встреча с китайскими партнерами?
– Перенеслась. Неожиданно.
Видимо задолго до его прихода в «О2».
Моя машина в трех минутах ходьбы. Ветерок развивает волосы, и легкая ткань платья от него шелестит. Наверное, выгляжу странной в застывшей позе с задумчивым лицом. Но мне все равно. Я в секунде от бега на длинную дистанцию.
– Ты меня слышишь? – касается меня кончиками пальцев, будто я вся состою из бабочек и при малейшем беспокойстве разлечусь во все стороны.
– Да, не опаздывайте, пожалуйста.
Вова, может быть, еще хочет что–то сказать, но я не намерена слушать. Внезапно теряю слух.