Измена. Твоя не единственная
Шрифт:
И снова на некоторое время между нами повисает напряжённое молчание.
— Хорошо, Катя, — его суровый взгляд скользит по моему лицу, и я узнаю того Игоря, которого когда-то любила.
Такой же статный, серьёзный, уверенный в себе.
Он снова переводит взгляд мне за спину, и я понимаю, что он смотрит на сына, а потом резко, не прощаясь решительно разворачивается и уходит.
Облегчённо выдыхаю.
Сегодня Игорь дал мне передышку, а завтра… завтра обязательно станет
Игорь
Сын!
У меня и Кати есть сын!
Твою же…
Твою же мать!
Сижу в машине и с силой растираю лицо ладонями. В душе такой хаос творится…
Как увидел там в больнице бегущего по коридору пацана с чёрными как смоль волосами и ярко-голубыми глазами… моими глазами…
Боже… Боже…
Осознание снова обрушивается на меня как огромная лавина, прокатывается кипятком по позвоночнику.
Откидываюсь назад.
Дышать не могу, каждый вздох обжигает и проносится внутри расплавленной лавой.
У меня есть сын от любимой женщины!
Катин и мой ребёнок!
Руки сжимаю в крепкие кулаки.
Внутри такая буря эмоций поднимается.
Ярость, гнев за то, что скрывала и обжигающая безумная радость, что сохранила беременность и родила, воспитывает моего ребёнка, а ведь могла бы поступить совсем по-другому.
Чёрт!
С силой бью по рулю снова и снова, а потом наклоняюсь и упираюсь лбом в кожаную оплётку.
Ну какой же я идиот!
Так испоганить всем нам жизни!
Одно неверное решение и всё… полный абзац… нет пути назад — летишь на огромной скорости в бездну… и вдруг в моей голове вспыхивает неожиданная, рискованная, невозможная мысль и мощным разрядом тока пробегает по позвоночнику, и я резко поднимаю голову и весь подбираюсь.
А вдруг это шанс… шанс для нас начать всё с начала?
Быстро поворачиваю голову и смотрю на окна больницы, в которой осталась моя Катя и наш маленький сынишка, и вдруг отчётливо понимаю, что не отступлюсь.
Если это тот единственный шанс, что дала мне судьба, я им воспользуюсь!
Глава 58
Катя
Операция заканчивается под утро.
К этому моменту уже вдоль и поперёк исхожен весь больничный коридор, а организм залит литрами кофеина из местного кофейного аппарата.
Я почти сгрызаю себя, мрачных мыслей с каждой минутой становится всё больше и больше. Они растут словно снежный ком и, кажется, скоро погребут меня под собой, но я стараюсь не поддаваться им, иначе… иначе сама погибну, а мне ещё Серёжу выхаживать…
В больничном коридоре пусто и почти тихо, шумит только мигающая лампа где-то в другом конце.
Ещё вечером я отправила
Операция его брата прошла успешно и завершилась ещё пару часов назад, но мужчина отказался оставлять меня одну. Поэтому сейчас мы молча сидим рядом. Оба напряжённые и бледные, но нас обоих объединяет надежда, которая по-прежнему, несмотря на все губительные мысли, ещё живёт в наших сердцах.
Когда где-то далеко в конце коридора, наконец-то, хлопает дверь, я словно пружина подскакиваю с дивана и Руслан встаёт вместе со мной. Сердце мячиком подпрыгивает вверх и начинает гулко отстукивать в пересохшем от волнения горле.
С отчаянной тревогой во взгляде всматриваюсь вглубь коридора и как только в нескольких десятках метров от нас я вижу доктора в белом больничном халате, по телу проходит сильная дрожь. Мои ноги становятся ватными и подкашиваются.
Вот он приговор… совсем близко… совсем рядом…
Руслан за талию подхватывает меня и приобнимает, притягивая к себе и не давая упасть.
Отчаянно всматриваюсь вперёд, вглядываюсь в серьёзное лицо доктора медленно идущего к нам.
Мужчина в цветной медицинской шапочке приближается и каждый его шаг отдаётся в моей груди рваным гулким биением сердца. Я стараюсь контролировать себя, но чувствую, как сильно подрагивают мои пальцы и почти останавливается дыхание.
— Доктор, что с моим мужем?! — не выдерживаю и сама бросаюсь мужчине навстречу. Голос срывается, и из груди вырывается тихий всхлип.
Слышу, как Руслан идёт за мной, но смотрю только на доктора. Он подходит ближе ко мне… уставший и бледный, привычным быстрым движением снимает с головы цветастую шапочку и поднимает, наконец, на меня свой пустой взгляд, а у меня сердце обрывается и с глухим стуком падает в ноги.
— Операция была очень сложной, я бы сказал, что ситуация была критической. Ваш муж потерял много крови, и обе пули прошли совсем рядом с сердцем.
— Он жив? — шёпот срывается с моих почти онемевших губ.
Не дышу, ожидая ответа. Руслан сжимает мою заледеневшую ладонь, а я впиваюсь в доктора взглядом, в котором смешалось всё: мои отчаяние, неверие, боль и последняя надежда.
— На данный момент мы сделали всё, что в наших силах, — он вздыхает, — сейчас Ваш муж находится в реанимации, и следующие несколько суток будут переломными. Извините, к сожалению, ситуация очень сложная, я не могу дать Вам никаких гарантий.
— Он жив… — шепчу и чувствую, как горячие слёзы одна за другой начинают быстро капать из моих глаз, — он жив…