Измена. Ты нас не найдешь

Катрин Аэлита

— Все так, баба Люба, просто. Просто… — теряюсь, не зная, что сказать.

— Просто кот у нее пропал, а у нас самолет, — выручает меня Лера.

Слабо киваю. Лера уводит меня за руку к своей «жуку», сажает меня на пассажирское сиденье. Сама запихивает чемодан в багажник.

Вот и все. Конец моей семейной жизни.

— Скажи, Лера, — спрашиваю, когда мы выезжаем из моего зеленого двора, где я так мечтала катать коляску, — зачем он со мной так? Мог бы мне честно признаться, что встретил другую. Зачем

он так? Забабахал на стороне ребенка. Как он дальше хотел? Жить со мной, а по утрам тайно водить ребенка в сад? Так и жил бы?

Лера пожимает плечами:

— Мне кажется, здесь ошибка какая-то. Руслан очень тебя любит.

— Еще раз скажешь что-нибудь в его защиту, и я больше с тобой никогда в жизни разговаривать не буду! — злюсь, с досадой смотря ей в глаза.

Мне поддержка нужна. А она кидается его защищать.

Какие еще ей доказательства нужны? Я ведь видела СМС о беременности. Что еще надо для того, чтобы убедиться в его предательстве?

— Ой, — выдыхает Лерка, ошарашено глядя на дорогу и невольно притормаживая.

Мой взгляд устремляется вслед за взором подруги.

На обочине припаркована машина Руслана. А сам он… он обнимает какую-то девушку…

Глава 3

Проезжаем мимо.

Мы едем тихо, на низкой скорости.

Каждая прожевывает полученную картинку.

Чувствую, что Лерка осознала всю трагичность ситуации.

Мои слова здесь бессмысленны.

Наконец, я первая нарушаю тишину.

— Разворачивайся, — тихо прошу.

— Чего? — не понимает ошарашенная подруга.

— Мы возвращаемся… домой, — поясняю.

— В смысле? — восклицает Лерка, — ты вообще видела? Или тебе уже очки нужны? Ты же сама говорила, что не будешь жить с предателем. А теперь просишь вернуться.

— Ты не глухая, Лера. Развернись, пожалуйста, — говорю еще тише.

— Ты с ума сошла? — возмущается подруга.

Бросаю на нее невозмутимый взгляд.

— Ладно. Если ты такая мазохистка, — сдается она и прижимается к крайнему ряду, вставая на разворот, — не насмотрелась? Понравилось?

— Если я возвращаюсь в СВОЮ квартиру, это совсем не означает, что я возвращаюсь к нему.

Слово «свою» подчеркиваю особым тоном.

— Я всегда на твоей стороне, подруга, — сжимает мои пальцы.

Отворачиваюсь к окну, чтобы не видеть ту сторону, где только что стояла машина Руслана и где он обнимал какую-то тетку.

Но Лера проезжает это место на скорости. Вероятно, чтобы самой не засматриваться.

Она паркуется у моего подъезда, где все еще сидит баба Люба.

— Ты останешься с мерзавцем? Будешь терпеть? — опускает руль Лера.

Она заглядывает мне в глаза, ища там ответа.

— Это и моя квартира тоже, Лера. Точнее, я считаю, что это он облажался. Я все эти годы была

достойной женой. Потому заслужила эту жилплощадь. Пусть это он катится к этой швали. Не буду ей освобождать то место, где создавала уют. Не для нее я это делала.

— Ты же понимаешь, что Руслан не уйдет? — осторожно спрашивает Лера.

— Уйдет. Я его домой не пущу.

— Ой, когда его это останавливало! — восклицает она.

— Посмотрим, — бросаю и выхожу из машины.

Свежий воздух становится значительно прохладнее, чем был еще несколько минут назад, когда я садилась в машину. Или это я так остро ощущаю потому, что что меня от обиды знобит.

Обхватываю себя руками, пытаясь согреться.

— Ой! — восклицает баба Люба, — вы уже вернулись?

— Да, теперь самолеты стремительные, — язвит Лерка, — сверхзвуковые.

— Аааа, — протягивает старушка.

Оборачиваюсь на подругу, которая вынимает из багажника мой чемодан. Что ей старушка сделала, что она на нее так не доброжелательно реагирует?

— Зачем ты так? — осекаю подругу, которая лишь пожимает плечами в ответ и кривит губы.

— Доброй ночи, баба Люба, — улыбаюсь пожилой соседке. Та кивает в ответ, с любопытством нас оглядывая.

Мы заходим в квартиру, в которой на место уютному закату уже сгустились сумерки.

Включаю свет. В голове проносятся картинки из наших с Русланом вечеров, когда я готовила вкусный ужин, а он терся рядом и смешил меня, помогая и мешая одновременно. Как это все мне казалось милым.

Как, оказывается, легко разбить счастье. И как это больно.

— С тобой остаться? — тихо спрашивает Лерка.

— Езжай домой. Спасибо за поддержку. Что-то я жутко устала. Прямо с ног валюсь.

Подруга понимающе кивает, обнимает меня и напутствует:

— Держись. Ежели чего — звони. Я тут же примчусь.

Закрываю за подругой дверь. Оставляю ключ в замке, чтобы нельзя было открыть. Сама сажусь на кровать и смотрю в одну точку перед собой.

Вот и все. У меня больше нет семьи.

Никакой. Ни своей, ни родительской.

Затем меня окутывает такая жуткая усталость, что я сама не замечаю, как заваливаюсь на бок и также в одежде, как и была, засыпаю сном без сновидений. Сном, после которого усталость не проходит, а боль не затихает.

Раздается звонок в дверь.

Спросонья я не сразу понимаю, что происходит. А тем временем к звонку добавился стук в дверь и неразборчивый голос.

Сажусь в кровати, протираю глаза. Бросаю взгляд на телефон. Время близится к полуночи.

97 пропущенных вызовов от Руслана.

Натыкаюсь на чемодан и сразу все вспоминаю. Боль новой волной накатывает на меня.

Этот подонок еще смеет звонить!

Стук в дверь не прекращается.

Звонки тоже.

Не буду открывать.