Измена. В ловушке лжи
Шрифт:
– Что-то не так? – спросил он, видимо, заметив моё состояние, и то, что я к нему так и не подошла.
– Врачи сказали, я попал в аварию, – хрипя, продолжил он наш разговор. Я всё ещё не знала, что сказать.
– Врачи? А ты сам не помнишь?
Егор отрицательно покачал головой, и тут же поморщился, словно от боли.
– Когда очнулся ночью, не понял, где нахожусь. Я ждал тебя с самого утра, очень хотел увидеть.
Я читала, что такое бывает. Пострадавшие часто не помнили, из-за чего оказались в больнице,
Опустив свои претензии, я решила зайти с безопасной темы.
– Сегодня разговаривали по телефону со Славой. Он сказал, что завтра, как вернётся, обязательно тебя навестит. Просил передать, что любит тебя и хочет, чтобы ты скорее выздоравливал.
– По телефону? А где он?
Я с недоумением уставилась на Егора. Он сам отвозил сына на поезд, на котором они с командой уехали на сборы.
– На футбольных сборах, вместе со своей командой.
Муж молчал.
– Странно, не помню, что он куда-то уезжал, – Егор снова поморщился. – А ты чего такая отстранённая?
Вместо жалости во мне начинала закипать злость. Это было не смешно. Если он планировал таким образом отделаться от моих вопросов, то план изначально был провальным. Он, должно быть, догадался, что я всё узнала, и теперь строил из себя невинную овечку.
– Не смешно, Егор.
– Что не смешно? – он кинул на меня такой взгляд, будто действительно не понимал, что я имею в виду.
– Скажи, что я не сильно разбил свою ласточку?
– Ты о моей машине, или об учительнице сына? – не выдержала я, всё-таки кинув камень в его огород. Я пыталась себя тормозить, но он сам поднял эту тему.
– Постой, причём здесь твоя машина и учительница Славы?
Я больше не могла сидеть на месте, и вскочила на ноги.
– Хватит! Перестань делать из меня дуру! Я всё знаю!
– Знаешь что? – прибор, подключённый к нему, начал издавать какие-то звуки, но я уже завелась и не обращала внимания.
– Про твою связь с ней. Я всё видела своими глазами! Думал, я не смогу зайти в телефон? Я слушала её голосовые, видела фото, которые она тебе посылала. Как давно это началось? До того, как мы купили дом? Тогда, когда ты предлагал мне родить второго ребёнка? Или тогда, когда клялся в вечной любви и в том, что никогда не предашь?
Я кричала, не в силах себя контролировать. Вокруг стоял непонятный шум, всё пищало и гудело.
– Лера, о чём ты говоришь? Что происходит вообще?
В палату вбежали двое санитаров.
– Выйдите из палаты, – кинул один из них мне, но я и не думала сдвинуться с места.
– Почему я должна уходить?
– Вы не слышите, как пищат приборы? У него сейчас случится приступ! Выйдите из палаты!
Они начали копошиться вокруг Егора, но мы с ним не договорили, и я не хотела вот так уходить.
– Да выйдите вы отсюда! Вань, выведи
Один из санитаров подхватил меня под локоть и начал волочить к выходу. Писк приборов мешал мыслям сосредоточиться. Выходя, я успела увидеть, как глаза Егора начали закатываться.
– Что происходит? – крикнула я, но мне никто не ответил. Меня выставили в коридор и захлопнули дверь палаты.
Злость начала отступать, и на её место пришла паника и чувство вины. Что, если он действительно не помнил. Я его довела до приступа? Ему из-за меня стало плохо?
Сев на один из стульев напротив палаты, я ждала, пока кто-нибудь оттуда выйдет, от волнения неосознанно «отбивая чечётку» ногами.
Ну что я за человек такой? Я же знала, что ему нельзя волноваться, но перед глазами в тот момент всё было словно в красном тумане.
Наконец, через несколько минут санитары вышли.
– Что с ним? – тут же бросилась я к ним.
– Мы его стабилизировали, но, похоже, он ещё слишком слаб для визитов. Вы сказали ему что-то, что могло его разволновать?
Я сжала край своей кофты.
– Поймите, ему сейчас нельзя волноваться. Его организм слишком слаб для стрессов. Вообще чудо, что он остался жив и пришёл в сознание. Пожалуйста, постарайтесь не нагружать его нервную систему хотя бы в ближайшие несколько дней.
Я кивнула и сделала шаг назад, давая им пройти.
Похоже, семейные разборки отодвигались на неопределенный срок. Наверное, пока лучше мне было его не навещать, так как могла снова не сдержаться.
Буду привозить сына и передавать Егору вещи, если потребуется. Мне тоже было слишком больно от всего, что произошло.
От пережитого шока злость и желание мести стали отступать на второй план. По дороге домой всё, о чём я думала – смогу ли я простить его, смогу ли жить с этими знаниями?
И чем дальше я размышляла, тем больше убеждалась в том, что наша жизнь уже не сможет быть такой же, как прежде. В каждом звонке, каждой задержке на работе теперь я буду искать скрытый смысл, даже если его там и не будет.
Похоже, нашей сказке пришёл конец. Я решила дождаться, пока состояние Егора стабилизируется, и… даже мысленно я не могла произнести это слово на букву «р».
Я не успела добраться до дома, поскольку мне позвонили со спецстоянки, где, как оказалось, находилась машина после аварии.
Пришлось развернуться и отправиться за ней.
Глядя на груду искорёженного металла, я вообще не понимала, как Егор выжил, а уж тем более то, как эта девка, что была рядом с ним, смогла отделаться незначительными травмами.
– Как вы понимаете, машина не на ходу, – решил добить меня очевидным фактом работник стоянки.
– Да, я вижу. Можно я залезу в машину, попробую посмотреть, остались ли целыми документы, которые лежали в бардачке.