Измена. Верни мне мою жизнь
Шрифт:
— Ты настолько упёрт в своём обожании, что когда тебе в лицо говорят, что у тебя жена…
— Замолчи, Ангелин, — перебил я, не желая выслушивать очередной бред. — Просто заткнись, ладно?
— Ты как со мной говоришь? — задохнулась Геля, и моя совесть по-прежнему храпела, потому что не надо было вообще связываться с этой идиоткой. Не надо было выбирать самый короткий путь решения проблемы, а надо было схватить Полинку в охапку и уволочь ото всех. А там уже потихоньку разбираться.
— Правильно
— Она ведь так и говорила, даже если сама тебя приговорит, ты будешь ей в любви признаваться…
— И Полина права.
Сопение в трубке сменилось истеричными всхлипами.
— Сволочь, дурак, импотент…
Я аж дымом от сигареты подавился.
— Я всё для тебя делала! Я забеременела…
— Я тебя об этом не просил. Я вообще не хотел детей, — счёл нужным уточнить я.
— Я жизнь из-за тебя всю перекроила. Ушла от парня. А ты… — кричала Ангелина.
— А я тебе дал денег, ровно столько, сколько ты просила. На этом всё.
— Я не позволю! Ты чудовище! Ты ещё ответишь за всё! — крики перешли на визги, и я согласился:
— Отвечу, не переживай. И давай на этом закончим. Отцепись от меня и моей жены.
Я прекратил разговор и откинулся на спинку кресла.
А приехав домой, увидел пустую квартиру и разобранные гардеробные. На полках не стояло косметики, украшения исчезли из шкатулок, а на вешалках не осталось ни одной её длинной сорочки. Я не хотел оставаться в квартире без неё. Без её запаха. Музыкального голоса, когда она подолгу задерживалась в ванной. Аромата её волос, когда я возвращался с работы и утыкался в них носом.
Я не хотел.
И спустился в подвал на цокольном этаже. В кладовку. И вытащил свою старую биту.
Разбил шкафы, стеллажи, полки.
Как разбил свою жизнь.
И сейчас я стоял, вспоминал тот вечер, разговор, как меня трясло в порыве бессилия и отчаяния, и понимал, что моя жена встречается с моим лучшим, мать его, другом.
И вот как бы у меня даже прав нет её ревновать. Но…
Мы не виделись две недели, которые я прожил в офисе, не хотел приезжать домой, в холодную квартиру. И мне казалось, что так я решаю проблемы, как будто просто сильно задержался на работе и вот-вот приеду, а Полина меня встретит…
А потом я встретил её в ресторане и понял, что всё, чем я жил эти две недели, всего лишь безумная игра больного воображения, ведь она не встретит. У неё своя жизнь. И вот работает она теперь. А Полине вообще нельзя работать, у неё от этого кожа портится и улыбка гаснет. Полине можно долго спать, чтобы её кожа сияла, танцевать под испанские мелодии бочату, чтобы глаза светились, читать, чтобы вечером рассказывать мне про «Тэсс из рода
И когда та размазня полезла зажимать мою Полли в коридоре, я его кишки на люстры намотать собирался, а Полина не дала. Прошептала. И на её голос я среагировал. И теперь она стоит, прижимается к потрёпанной какой-то тачке, а Дёмыч ухмыляется.
И, значит, Ангелина вот какую сплетню хотела мне принести?
У меня нет прав ревновать Полли. Вообще требовать что бы то ни было. Но, мать его, Демьян!
— Какого чёрта тебе здесь надо? — так с намёком уточнил я, задвигая Полину себе за спину.
— Польку приехал домой отвезти, — клыкасто улыбнулся Дёмыч, а меня перемкнуло так сильно, потому что эти кишки я тоже собрался развесить гирляндой.
— А тебе заняться больше нечем, как мою жену подвозить? — я намеренно сделал ударение на слове жена.
— Так для твоей жены никакого времени не жалко… — и он тоже.
Я размял плечи, наклонив голову поочерёдно вправо-влево, и шагнул к бывшему лучшему другу.
Сволочь!
А ещё юрист у меня в фирме.
Со свету сживу засранца.
— Ты берега не путай и к Полине не приближайся, — предложил компромисс я. Демьян качнулся с пятки на носок и так паскудно:
— Иначе что?
— Ничего, — мягко прервала Полина. — Я никуда не поеду ни с одним из вас. Встреча окончена. Расходимся…
И, развернувшись, зашагала к остановке. Я дёрнулся догнать, но Демьян так резво припустил за ней, что я даже подножку ему поставить не успел.
— Полин, это глупо. Я отвезу…
Полли дёрнула рукой, не дала остановить.
— Себя отвези до дома, а со своей женой я сам разберусь.
— Она тебе не жена, — заметил Дёмыч.
— Да неужели? — рявкнул я, шагая вперёд и цепляя его за рубашку. Дёрнул на себя так, что пуговицы зазвенели по асфальту. — А, может, ты перестанешь совать нос в нашу с ней жизнь?
Демьян оттолкнул меня.
— Нет у вас никакой жизни.
— Нарываешься? — уточнил я, краем глаза наблюдая, как Полина замерла на тротуарной тропинке.
— Констатирую. Ты облажался. Теперь моя очередь.
Я удивился, что тут, оказывается, на мою жену ещё и очередь образовалась, и только собирался рёбра Дёмычу пересчитать, как по краю зрения прошлось движение. Я обернулся и увидел, как Полина падает на колени, а потом заваливается на бок.
Я дёрнулся бежать. Долетел за секунды. Упал на колени возле неё.
Её всю трясло, и на лбу выступила испарина. Она поджимала ноги к груди, путаясь в своём плаще.
— Поль, где болит, что случилось, Полин? — В голове пульсировала кровь. Я приподнял Полину, прижимая к груди. Какого хрена я натворил? Что с ней?