Измена. Верну тебя, жена
Шрифт:
Глава 12
У меня во рту появляется привкус крови, после того как я мысленно выгрызаю ему кадык.
Недоносок чертов. Совсем рамсы попутал.
Лилька не поощряет его грязные поцелуи, а ёжится и пытается отойти, но этот урод ловит её за талию и вновь припечатывает к себе. Моя жена вроде бы не боится его и продолжает пританцовывать, но я понимаю, что и в его объятия кидаться не хочет.
По крайней мере, сейчас. А что будет через три бокала коктейлей, я прогнозировать боюсь, потому что
К Лильке со спины подходит рыжий перекаченный дружок Романа, пугая ее, и тоже начинает танцевать. Эти два потенциальных покойника облепили мою жену с двух сторон и трутся об нее ширинками.
И меня удивляет: как это Лилька до сих пор не пнула никого по яйцам? Она не виснет на этих двух полудурках, но и не отталкивает их.
А у меня уже зудят костяшках пальцев.
Подхожу к ним и понимаю, что назвать Лильку хорошо подвыпившей я погорячился — она в стельку пьяная. Смотрит на меня стеклянными глазами и не понимает, что видит меня. Взгляд вообще никакой. Чуть тепленькая — еби не хочу.
Ясно, почему она по яйцам никому не врезала — она вообще сейчас ни хрена не понимает.
Когда я женился Лильке, обещал ей стать сдержанней и оттачивать дипломатические навыки. Но здесь они неуместны. С такими мразями, как этот Ромчик и его рыжий дружок, никаких переговоров быть не может. Проверено опытным путем. Снова.
Я же популярно и почти культурно сказал держаться от моей жены подальше, а Рома не понимает.
Беру его за ухо и отвожу в сторону от Лильки:
— Твоя мать, пока была тобой беременна, бухала? Курила? Клей нюхала? — спрашиваю этого слащавого утырка в тесных брюках и приталенной рубахе.
— Нет, — он, мотнув головой, непонимающе хмурится.
А он ведь даже не так чтобы сильно и пьян. Лильку мою спаивает, видно, а сам руку на пульсе… то есть на ней держит. И так меня это бесит…
Все Лилькины уроки дипломатии из головы вылетели к чертям. А я ведь уже так натренировался, связями благодаря обретенной сдержанности обзавелся нужными, дела по-человечески вести стал…
— Тогда почему ты, блядь, родился таким упоротым? Я же тебе сказал отвалить от моей жены! Или ты слов не понимаешь? Так я тебе…
Договорить не успеваю — мне промеж лопаток прилетает удар. Настолько сильный, что хрустнуло в позвоночнике. Я отпускаю ухо Романа, стискивая зубы от боли, и медленно оборачиваюсь.
Вижу, как дружок снова замахивается, и перехватываю его руку.
— Ну ты и крыса! В спину бьешь…
И снова жгучая боль, но уже в шее — Рома кинулся на меня. Достали.
Планка падает, кровавая пелена перед глазами лишает меня всего человеческого. Давненько я такого зла не испытывал. Ощущения подзабытые, но такие родные. Внутри меня будто все застывает. Нет эмоций, нет лишних мыслей — одна лютая ярость.
Вижу только противников и Лильку. Которую нужно вытаскивать их этого гадюшника.
Это точно.
Потому не обо мне речь, а о жене моей родной, любимой и на век единственной.
Всех убью, а не дам ей себя возненавидеть.
Как машина, отбиваю новые удары двух крыс, нападающих исподтишка, и мощно сталкиваю их лбами. Кажется, даже искры вижу, полетевшие из их глаз. Отпускаю — оба валятся на пол.
А из-за их столика поднимается третий урод. Опережаю — переворачиваю на него стол со всем содержимым.
Замечаю, что к месту уже прут охранники.
Только они еще далеко, а вот гнусь по имени Роман уже очухалась, с пола поднялась и кидается на меня. Приходится отбить удар и тут же влепить кулак в центр его лица. Под костяшками что-то упруго хрустит, и приталенный мажорчик падает на пол с залитым кровищей лицом.
Охранники просят меня пройти с ними. Иду. К ним я претензий не имею. Только оглядываюсь посмотреть, где моя жена.
В кабинете администратора возмещаю ущерб за разбитую посуду и жратву с выпивкой.
Полицию никто и не думал вызывать, а я и не удивляюсь — тут такая публика собирается, что если начнется шмон, то проблемы будут гораздо больше, чем сломанный нос одного мажора и перевёрнутый стол.
Все-таки уроки дипломатии Лили не прошли даром. Раньше я бы всю эту богадельню перевернул, а так конфликтанул локализовано.
— Дай что-нибудь кровь вытереть, — говорю администратору.
Женщина протягивает пачку с влажными салфетками.
— Пожалуйста, покиньте наше заведение. Вы теперь в черном списке.
— Да вообще не расстроила, — ухмыляюсь я. — И жену мою в чс занесите.
— Из-за нее весь сыр-бор? — смотрит понимающе.
— Угу.
Администратор кивает. Нормальная тетка.
Я возвращаюсь в зал.
За мной следят охранники. Не приближаются, но начеку.
Уборщица разгребает последствия драки, а гости ведут себя как ни в чем не бывало.
Сквозь беснующуюся толпу вижу у барной стойки знакомую белую макушку. Направляюсь туда.
Лиля, облокотившись на стойку, потягивает через соломинку коктейль. Интересно, эта маленькая горе-пьянчуга хоть поняла, что вообще несколько минут назад случилось? Похоже, нет. У нее походу сейчас в мозгах вертолеты кружат.
Подхожу к Лильке сбоку и тоже облокачиваюсь на стойку.
— Девушка, можно с вами познакомиться? — вкрадчиво спрашиваю.
— Ой, отвали, — бормочет она, пошатываясь даже сидя.
— Крошка, давай угощу, не ломайся. Ты пиздец какая красивая.
Жена хмурится. Громко и тяжело выдохнув, выпрямляется и поворачивается ко мне. Фокусируется на моем лице долго.