Измена. Влажные обстоятельства
Шрифт:
– Вообще-то я тут! – заметила я, беря на руки ребенка. Маленькие ручки оплели мою шею, пока я сопела в детское ушко и вдыхала запах ее волос.
– Уж не думал, что ты с Хобякой сладить сможешь! Сноровистый он! – вздохнул мельник, пока я расхаживала с малышкой по избе. – Оберег хоть пригодился? Или силу где-то раздобыла?
– Ты про дымок из рук? – спросила я, усаживаясь на лавку. Ну и устала я за ночь!
– Если ты про него, то да!
– И кто дал? – удивленно спросил мельник, глядя на меня недоверчиво.
–
– Правда что ли? – опешил мельник. – Да у него что силы допроситься, что в карты выиграть! Я недавно видел, как белки в озере топятся! Это Леший белок проиграл! Прямо стаей и в воду!
– Бедные белки, - заметила я, представляя картину.
– Он в карты вообще мастер! – заметил мельник. – С ним только Леший играет! От скуки!
– Странно, но сегодня он Хобяке проиграл, - мрачно бросила я, видя, как занимается рассвет. Постойте! Если он проиграл в карты Хобяке, то не мог он сделать это нарочно? И надо бы про поцелуй узнать… Всем ли сила поцелуем передается? И с кем целовался мельник!
Я обернулась, а мельника уже не было. Ушел закапываться.
– А у нас беда, - вздохнул домовой, показывая глазами на Миленку.
Глава тридцать шесть
Сердце успело екнуть, ойкнуть и отказать три раза, пока я ощупывала малышку. Всем знакомо чувство, когда свет в конце туннеля дает долгий протяжный гудок, а толстенькая полярная лисичка подкралась и приветливо трется об ноги.
– Что случилось? – прибитым голосом произнесла я, на всякий случай оседая на лавочку. Жизнь показала, что плохие новости нужно встречать сидя, плотно прижимая попу, чтобы та не сорвалась на поиски свежей порции приключений. Я знаю ее много лет. Она может!
– Вот! – произнес домовой, доставая огромный почти пустой бутыль. Я тщетно усталым разумом пыталась припомнить, где видела его недавно. – Другое пить отказывается! Только это и все!
Я на всякий случай обнажила грудь и приложила к ней ребенка. Нет! Ни в какую!
– А я про что? – развел пушистые лапки домовой, деловито сползая с печки. Бутыль так и остался стоять на печи, пока я припоминала, что его дал водяной! Точно! Я еще тогда про морскую коровку подумала!
– Вот я тут уворовал! – проворчал домовой. – По старой памяти! Гляди, не молоко, а прямо сливки сплошные!
Он поднес мне крынку, я жадно прихлебнула из нее, растирая молочные усы. Сливки и правда были такими жирными, что мой пастеризованный и рафинированный желудок проурчал и пригрозил мне будущим конфузом.
– Вот! – заметил домовой, а я решила сделать еще один глоток сливок. Прямо чувствую, как коровой пахнут. – Ну на, попробуй! Я ей мякишек хлебный в молоке вымачивал и сосать
Как я не пыталась уговорить Миленку, та ни в какую.
– Вот и я про что! – вздохнул домовой. – А тут еще на два раза осталось!
Я положила ребенка в люльку, взяла бутыль и сделала глоток. Хм… Молоко, как молоко! Хотя… Хм… Не пойму, в чем дело. Я причмокнула пару раз. Молоко вроде бы обычное!
– Это водяной мне дал, когда я сказала, что дочку кормить нечем, - ответила я, с подозрением глядя на бутыль.
– А! Теперича понятно!
– зашуршал домовой. – У него-то коровы под водой! Красавицы! Как идешь по бережку, как увидишь, что возле озера коровушки пасутся, а с них словно вода стекает, то знай, это его! Красивые, холеные! С другими не перепутаешь!
Ладно. Водяной дал мне силу? Дал! И сейчас он молится. А если не молится, то ему, черт возьми, следовало бы этим заняться!
Я вышла из избы, видя, как исправно крутится старая мельница. И бесы запропастились. Птички поют, утречко свежее, туманное. Поспала, Настя!
Сбежав по тропинке, которая, видимо, не зарастет никогда, я увидела подернутую туманом озерную гладь.
– Водяной! – позвала я, опуская ногу и телепая ею в воде. – Я тут по одному важному делу!
– Чего-о-о? – зевнул водяной, глядя на меня сонным взглядом. – Тебе что не спится?
– Так нечем! Никто не наливает! – съехидничала я, убирая ногу из воды.
– Так ты за этим?
– зевнул водяной. А я опять услышала мелодичный русалочий: «Хи-хи!». Я сощурилась, глядя на воду. Я же тебя вычислю, селявка! Не нравишься ты мне!
– Да! Мне молоко нужно. Которое ты давал в прошлый раз, - потребовала я, обрисовывая руками контуры емкости.
– Лично я молоко не даю, - лениво зевнул водяной. А его прямой взгляд сообщал мне, что так рад моему визиту, что слов цензурных нет. – И доиться не буду!
– Ну дай… - протянула я, глядя на водяного с надеждой.
– Ненастенька, ты знаешь другие слова, кроме «Дай!», - спросил водяной, сложив руки на груди. Когда он так делает, прямо внутри все переворачивается! И рыбки в животе!
– Акваланг! – пожала плечами я.
– Это что такое? – спросил водяной, глядя на меня с подозрением.
– Дай!
– протянула я руку и улыбнулась. – Дашь – скажу!
Глава тридцать седьмая
– Ненастенька, ничего я давать тебе больше не собираюсь! – строго произнес водяной, а его красивые ноздри свирепо раздулись. – Ты выпросила у меня ведьмину силу, и что?
– Мне кажется, ты первый должен радоваться, что к тебе не бегут с криками, зачем ты дал ей силу? И заметь, я ею почти не пользуюсь! Берегу твои нервы! Цени! – немного обиделась я, понимая, что сегодня водяной не в духе, и этот номер с ним вряд ли прокатит!