Измена. Я больше не буду тряпкой
Шрифт:
А мама… все в ее руках. Возможно, и она когда-то найдет своего человека.
— Мам, ты самая красивая у меня! — восторженно восклицает сын.
— Потому что вы есть у меня с папой! — прижимаю Сергея к себе.
Свадьба это только начало, я знаю. И впереди у нас еще столько незабываемых моментов. Любовь только начинает прорастать в нас, а собирать ее плоды мы будем вечность.
Эпилог. Николай
— Как ты мог, паршивец! — Лера машет кулаком перед носом у брата. — Еще и Артема
Николай с другом сидят на диване. Сестра же мечется по комнате. Коля не может стереть счастливую улыбку с лица.
Вчера была их вторая с Манюней свадьба. Эмоций столько, что непрерывно хочется их смаковать. А еще он безумно скучает по жене. Хоть и знает, что она с детьми во дворе.
— Лер, ты была беременна. У тебя своих переживаний выше крыши. Не хотел тебя грузить, — оправдывается без раскаяния.
Он уверен, что поступил правильно, оградил сестру. А они с Манюней справились сами!
Именно благодаря ее упорству и заботе, он вылез из кокона отчаяния. Он поставил крест на своей жизни, смирился, что уже, по сути, не человек. Глебу удалось его сломить, он признает этот факт. И никакие заверения Артема не действовали. Николай лишь хотел оградить родных от себя, чтобы не переживали, не тратили время попусту.
Он распрощался со своей любовью, а вместе с ней и утратил смысл существования. У Манюни все было хорошо, он не хотел мешать, не хотел висеть обузой на ее шее. Жалости не желал. Не верил, что может выздороветь. О сам врач, но доводы специалистов не возымели никакого эффекта. Он ощущал себя развалюхой. И только появление Манюни иего детей, раскрыло глаза. Показало, что если он дышит, то далеко не все потеряно. Что любовь настолько сильна, что поможет преодолеть все. Сдаваться рано. Он увидел в ее глазах не жалость, которой так опасался, а любовь. Чувство, которое прошло через все преграды, выжило, стало сильней. И Николай стал сильным. Он понял, что болезнь отступит. Именно потому, что он не имеет права быть немощным перед любимой женщиной. Он хочет счастливую семью и сделает все для этого.
И он планомерно идет к цели. Манюня стала его законной женой. Они живут вместе, и каждый день, кажется лучше предыдущего. Еще немного и Николай вернется в стоматологию. Он будет заниматься любимым делом, больше нет сомнений, ведь спустя столько времени теперь он целостный. У него есть семья… Как много смысла в этом коротком слове.
— Мы семья, Коля! — сестра словно слышит его мысли. — И мы всегда придем на помощь! Никогда не оставим в беде! А ты оставил меня в неведении! Вчера я молчала, не хотела портить праздник. И Машенька твоя замечательная, — одаривает меня нежной улыбкой. — Но я все равно выскажу! Чтобы больше не смел так поступать!
— Дорогая, — Артем подходит и обнимает жену, — Ты бы ничего не изменила. Только любовь могла его вытянуть с того света. Я это понял, когда сотню раз ударился о глухую стену и привез Машу.
— Чтоб мы без тебя делали, — кладет голову на плечо мужа. — Но все равно, Коля! — гневный
— Каюсь, Лер, — склоняет голову. — Теперь я знаю, что у меня настоящая семья. Все будет иначе. Обещаю!
— Смотри мне! — шутливо показывает кулак брату.
Спустя некоторое время Лера уходит. Артем остается с Николаем. Есть нечто, что их тревожит, и то, на что они повлиять не могут.
— Я скоро планирую ее навестить, — Коля делает глоток сока.
— Я все организую, — Артем поджимает губы.
— Чего еще я не знаю?
Два месяца назад Николай навещал Паулину в колонии. Она показалась ему очень странной и еще больше скрытной. Он нюхом чуял, что-то происходит.
Невзирая на все старания Артема, девушка получила семь лет. Они конечно будут пытаться вытянуть ее раньше, но… ситуация очень сложная.
— Мне не дают ее перевести в другую колонию. Умело палки в колеса вставляют, — хмурится Артем.
— Ей там нельзя оставаться, там Людмила!
— Знаю, — разводит руки в стороны.
То, что сестра Манюни оказалась в одной колонии с Паулиной, стало неприятным сюрпризом. Людмила с головой не дружит, мало ли что может натворить. Хоть Паулина не робкого десятка и умеет за себя постоять, но подлость Людмилы границ не знает. Потому друзья переживают, тщетно пытаются перевести девушку.
— В чем загвоздка? — Николай отходит к окну.
Наблюдает как жена и сестра играют с детьми во дворе. Картина проливает сладкий бальзам на сердце.
— Следак к ней повадился захаживать. Думаю, все неприятности от него растут.
— Ее следак?
— Нет. Вообще, левый. Не пойму откуда взялся, — протягивает задумчиво адвокат. — Но его там все побаиваются. Мутный он. Темная лошадка. Но ты не переживай, не таких обламывали, я разберусь, — одобряюще хлопает Николая по плечу.
— Не сомневаюсь! Паулинку мы не оставим. И она об этом должна знать!
— Она сама нечто странное мне сказала в последнюю встречу…
— Что?
— Типа мол, правильно ее посадили. Именно тут она и должна быть. И нет это не раскаяние, не муки совести, что-то личное… В общем дело темное, запутанное, мне есть над чем помозговать.
— Я к ней в скором времени поеду. Ну и ты держи меня в курсе любой новой инфы!
— Ясно дело! Иди к ним, — друг понимающе кивает во двор. — Молодая жена заждалась!
Николая дважды просить не надо. Тем более, сегодня у него припасен сюрприз для семьи.
Он быстро спускается во двор. На миг замирает, любуясь Манюней, как солнечные лучи ласкают ее. Она светится изнутри… Невероятно красивая… Его Манюня… Единственная… Жизнь его…
— Поехали! — голос дрожит от эмоций.
— Что ты опят задумал? — щурится.
— Увидишь!
— Снова сюрприз? — подходит и нежно гладит его по щеке.
— Ага.
— Не много ли? Разбалуешь!
— Родная моя, я еще и не начинал! — Николай подхватывает жену на руки и несет к машине. — Сереж, погнали! — зовет сына.