Измена.Любовь
Шрифт:
Сбросила звонок и шумно выдохнула — ладно, о своих подозрениях кого надо уведомила. Сейчас следующий звонок.
— Петя, привет, — поздоровалась, услышав сухой голос брата. — Надо срочно повидаться…
До самого обеда я упорно занималась анализом злополучного отчета по мелкому опту. Вынесла весь мозг телефонными звонками начальнику аналитического отдела, потому что цифры в его отчете ну никак не бились одна с другой. Это, вообще, что такое? Привыкли, что их расчеты никто никогда толком не проверяет, поэтому клепают
В конце концов, отправила файл со своими пометками обратно аналитикам, добавив в примечаниях требование переделать к завтрашнему утру. Устало потерла лицо — что за ерунда с отчетом?
Неужели они всегда такое делали, и никто не обращал на это внимание? Надо поднять предыдущие и посмотреть, что там творилось…
Покрутилась в своем навороченном кресле, наслаждаясь его удобством и с тоской уставилась в окно на крыши соседних домов — Платон так и не зашел. И не позвонил ни разу. Только час назад прислал короткое сообщение, что уехал из офиса. И все…
Ровно в двенадцать я оделась и вышла в приемную.
— Алина, я пошла на обед, — оповестила повернувшуюся ко мне спиной секретаршу.
— Угу, — угрюмо процедила красавица, делая вид, что что-то читает на экране монитора, но забыв спрятать иконку инстаграма. — Вон, Платон Александрович оставил вам…
Не поворачиваясь, ткнула пальчиком на лежащую на краю стола папку.
— Славная вы девушка, Алина, — произнесла я, усмехаясь. Подхватила папку, сунула в сумку и вышла, не обращая внимание на шипение у себя за спиной.
Ресторан, где мы договорились встретиться с братом, был в паре кварталов от офиса. Я неспешно шла в его сторону и обдумывала, что скажу Пете, когда меня окликнул до боли знакомый голос:
— Пашка, поганка такая. Ну хоть здесь тебя смогли поймать!
— Мама? — я застыла в неловкой позе, глядя на угрожающе надвигающиеся на меня женские фигуры. — Диана?
— Они самые! Ты что это себе позволяешь, шалашовка мелкая? — рыкнула на всю улицу мама. Парочка прохожих недоуменно оглянулась на ее голос. Диана за маминой спиной довольно заулыбалась.
И от этой ее улыбки у меня в голове что-то щелкнуло. Словно тумблер моей тревоги и беспомощности перед этими женщинами переключился с «Вкл» на «Выкл».
Я выпрямилась, расправила плечи и спокойно произнесла, глядя в недовольное лицо той, кого должна любить и уважать:
— Если ты приехала, чтобы надавить на меня и заставить пустить к себе жить твою любимую дочь, то напрасно. И прости, но разговаривать с собой в подобном тоне я не позволю, мама.
Еще раз глянула в ее перекосившееся от ненависти лицо. Не слушая больше, что она говорит, повернулась, и пошла по тротуару, закусив губы в попытке не расплакаться.
И только подойдя к ресторану, поняла, что по подбородку у меня течет что-то теплое.
— Девушка, у вас кровь! — ахнула на входе хостес, взглянув на мое
Я провела по подбродку ладонью и растерянно уставилась на покрытые чем-то красным пальцы.
— Павла, что случилось? — передо мной выросла знакомая фигура и моя рука очутилась в большой теплой ладони…
— Платон, надо скорую вызвать — она ранена, похоже, — рядом появилась еще одна мужская фигура, тоже хорошо мне знакомая.
— Платон… Петя…, - я с недоумением переводила взгляд на стоявших рядом, одинаково хмурых моего босса и моего брата. — Вы знакомы?
Они быстро переглянулись и синхронно пожали плечами:
— Конечно знакомы, — ответил Петя и наклонился, изучая мое лицо. Рассмотрев, доложил Платону: — У нее губа сильно прокушена, остальное нормально.
Глянул на хостес своим фирменным взглядом, от которого хочется вытянуться в струнку и отдать честь:
— Девушка, быстренько организуйте нам аптечку.
— И место, где мы можем мою девушку привести в порядок, — добавил Платон, обнимая меня за талию. Притянул к себе и осторожно приподнял за подбородок мое лицо:
— Павла, ну что такое? На час тебя нельзя оставить одну, уже в приключения вляпалась…
Наклонился, и, под напряженным взглядом моего брата, осторожно поцеловал…
Глава 48
— Павла, что за ерунда? Почему ты почти месяц в Москве, а я только сегодня узнаю об этом? — голосом Пети можно было стекло резать, таким он был острым и недовольным.
Я вздыхала, опускала глаза и пыталась неловко оправдываться.
Минут пятнадцать назад Платон уехал, оставив меня в ресторане с братом, предварительно взяв с Петра клятвенное обещание после обеда лично доставить меня в офис.
Перед этим он сначала расцеловал меня. Потом отругал. Собственноручно обработал мою прокушенную губу перекисью из принесенной нам аптечки, и опять отругал. И только после этого уехал, крепко поцеловав и оставив меня глупо улыбаться от счастья.
— Почему ты не рассказала мне, что развелась? — Петя продолжал злиться. — И что этот хрен, бывший муж, оставил тебя без денег? Почему я узнаю об этом от других? Ты вообще, на что жила все это время, а?
Он шумно выдохнул и отвернувшись от меня побарабанил пальцами по столу.
— Немного денег у меня оставалось. Плюс Лондонская ассоциация помощи женщинам кое-что мне выплатила. На билет в Россию хватило. Ну а в Москве я быстро нашла работу и получила аванс, — я очень старалась, чтобы мой голос звучал как можно беззаботнее.
Ну не могла я позвонить Пете и рассказать о том, что со мной произошло! И объяснить внятно почему тоже пока не могла. Не сегодня, это точно…
Словно почувствовав мое настроение, брат повернулся ко мне. Прошелся внимательным взглядом по моему расстроенному лицу и вдруг улыбнулся: