Измена
Шрифт:
— Теперь не будет у нас «туалетного утенка»? — не поворачиваясь к сыну, застываю, не знаю о чем он думает, но это явно не то что он себе представил.
— Андрей, — делаю над собой усилие поворачиваюсь, чтобы смотреть в глаза своему ребенку, я всегда старалась с ним быть предельно откровенной, продолжаю, — помнишь я просила не называть Егора так? — сын отводит взгляд в сторону, а я жду ответа, но вижу, что характером сын в папашу, очень упрямый, но тем не менее продолжаю, — я попрошу тебя уважительно относится к нему, он порядочный мужчина, скоро станет членом нашей семьи, — вижу Андрей снова погружается в телефон, подхожу ближе, обнимаю
— Я не прошу считать его твоим отцом, у тебя уже есть отец, просто попробуйте дружить, — сын делает попытку встать, говоря:
— Ма, мне в школу, — отхожу, даю ему пройти, не могу понять в какой именно момент у них произошел конфликт с Егором, и был ли вообще конфликт, может это просто переходный возраст? Уже и не знаю, но четко вижу, что напряжение у сына и Егора только нарастает со временем.
Сын уходит в школу, а я, оставшись одна, быстро навожу порядок на кухне, принимаю душ. Стараюсь не думать про Андрея. Хотя иногда мысли возвращаются к тому, что он просил дать нам шанс. Так странно. Дать шанс отношениям, в которых я буду заранее проигравшая сторона, снова с разбитым сердцем, учитывая количество любовниц на горизонте, на сколько его хватит? На неделю, месяц? А может на пару ночей? Нет, даже думать не хочу. Чтобы он не говорил, такая как я ему не нужна. Сожрет и не подавится.
Предвкушая встречу с Егором на работе, знаю что у нас будет разговор, очень сложный, и я пока не могу решить начинать ли мне оправдываться или просто просить прощения.
На работе, как ни странно, затишье. Я прихожу, немного опаздывая, не критично по времени, но заходя в офис, все равно волнуясь спрашивая у секретаря:
— Егор Александрович у себя? — отрицательный ответ девушки вводит меня в ступор.
Я не могу понять, он не на работе и ни разу не предпринял попыток со мной связаться, за исключением того звонка когда Андрей взял трубку и нахамил.
«Может что-то случилось?» — это первая мысль, которая посещает мою голову, думая, что они с Андреем дрались, наверняка, Егор чувствует себя плохо, решил пока сойдут синяки отсидеться дома. На автомате беру сотовый и звоню ему. Абонент не доступен.
Стараюсь успокоиться, по внутреннему номеру уточняю у секретаря, когда будет начальство, она вкратце рассказывает, что Егор Александрович звонил и предупредил что его не будет пару дней. Выдыхаю. Просто хочет побыть один, видеть меня не хотел, получается. Решаю, что после работы заеду к нему, нам надо поговорить.
Весь день напряженный, сказывается отсутствие Егора, все вопросы, как назло, которые возникают ежечасно, может решить только он. Особенно достали дотошные польские коллеги, которые направили претензию, требуя подписания дополнительного соглашения с важным условием о транспортировке груза, который мы пропустили.
Выдыхаю.
Этим занимался сам Егор, значит не моя ошибка. Я не вела этот проект.
Нервотрепка с поляками меня добила окончательно и просто стала завершением неприятного дня, мне казалось на меня обрушилось куча неизвестно откуда взявшихся проблем.
Стараюсь успокоить нервы. Да, я ночевала у Андрея, да, мой поступок противоречит всем настройкам и воспитанию. Даже не стараюсь себя оправдать тем, что меня там кто-то удерживал силой. Не удерживал. У меня не хватило решимости противостоять Андрею и я просто решила не усложнять.
Еле дождалась конца рабочего дня, когда уже понимала, что просто сойду с ума, если не поговорю с Егором.
Жизнь
Решила что сразу после работу, поеду к Егору, не уеду пока он меня не выслушает, а потом мы помиримся, и все будет нормально. Он просто должен мне поверить, а если нет, то пусть все тогда окончательно разлетается на куски, чем неопределенность, которая висит в воздухе или куда хуже упреки в неверности.
Вызвала такси, пока ехала внутри себя собирала мысли и оправдания, проговаривала диалоги, продумывала тщательно свои действия, когда помиримся, как потом вместе поужинаем. Я быстро могу что-то приготовить, потом поеду к сыну, все будет хорошо, должно быть, я честна с Егором, ничего не скрываю, это главное. Я смогу его убедить, потому что я не обманываю Егора. Он поймет, что я выбрала его, нас, наше будущее с тихими уютными вечерами.
Выходя из такси в прохладу осеннего вечера, кутаюсь от пронизывающе холодом ветра и уверенно шагаю к подъезду Егора: код от домофона у меня есть, ключи от его квартиры тоже.
Я еще не успеваю подойти в подъезду, но уже вижу, что Егор стоит около своей машины, смотрит в мою сторону. Я останавливаюсь, жду когда он подойдет, но он стоит на прежнем месте. Иду сама, по крайней мере, так он поймет, что я приехала к нему, хочу быть с ним, мы поговорим и все выясним.
Едва подойдя к нему вижу его бледное лицо, на лбу пластырь, а на носу плотным слоем повязка, похожая на гипсовую больше, у него получается, сломана перегородка?
Но еще больше меня удивляет, что я чувствую запах алкоголя, хотя Егор никогда не пил. Испытываю не приятный холодок, который стекает по спине, вызываю во мне приступы паники, потому что вижу с какой ненавистью Егор смотрит на меня, но в тоже время в нем есть непередаваемая одержимость и злость.
Я немного отхожу, думаю, что была плохая идея прийти именно сегодня и вечером, но я только успеваю подумать о том, что нужно уезжать, как он хватает меня за руку.
— Егор мне больно пусти, — его хватка превращается в тиски, которые с каждой моей попыткой освободиться, держит еще сильнее.
А ведь я всегда считала его джентльменом, человеком, который не может причинить мне зла, но теперь не уверена что этот тот человек, которого я знаю.
— Отпусти меня, ты пьян, тебе нужно проспаться, сейчас у нас не получится поговорить, — понимаю, что приехала не вовремя, Егор выпил, не знаю какое обычно состояние у него после алкоголя, потому что делает он это крайне редко. А сейчас, судя по всему, мало что контролирует, и за свои действия не отвечает и вряд ли будет слушать то, что я буду рассказывать.
— Думаешь я не понимаю ничего, раз я напился? — он такое ощущение хочет напугать. Меня немного начинает потряхивать, потому что у Егора появляется безумный оскал на лице.
— Понравилось тебе с ним, а, больше чем со мной, отвечай? — он перехватывает мою вторую руку и вдавливает тело в себя, между нами миллиметры горячей кожи
— Я не понимаю, пусти, у нас ничего не было!
— Все ты понимаешь, его жена видела как ты садилась к нему утром в машину! — он почти орет мне в лицо, хотя ранее я никогда не видела, чтобы он настолько повышал голос, продолжая, — ты как и все шлюхи не можешь себя контролировать, тебе не нужна ни поддержка, ни семья, которую мы хотели создать, ты все это время врала мне, — блеск злости в его глазах отбивает охоту открывать рот в свое оправдание