Измена
Шрифт:
— А что с Вико? — спросил Мэт.
— Она по-прежнему отказывается говорить.
Они обнаружили девушку в крохотной, но опрятной подвальной комнатке. Паулина лежала на узкой койке, укрытая шерстяными одеялами, ноги были слегка приподняты во избежание повторного кровотечения. Ее хорошенькое личико показалось Энни более бледным, чем обычно, но в огромных круглых темных глазах было заметно оживление.
Энни и Барбара Рэй подошли к ней. Мэт не стал проходить в глубь комнаты и остановился возле двери.
Увидев Энни, Паулина начала рыдать.
— Ну, хорошо, хорошо, — бормотала Энни.
— Я хотела к вам прийти, но боялась.
— Я очень хорошо тебя понимаю. — Она еще некоторое время успокаивала девушку, несмотря на то, что Мэт обнаруживал явные признаки нетерпения. И когда та наконец немного пришла в себя, Энни сказала: — Паулина, ты, должно быть, знаешь, что тебя разыскивают. И Вико тоже. Очень многие люди интересуются тобой, в том числе и полицейские.
— А убийца? — прошептала она.
Энни бросила быстрый взгляд на Мэта, который внимательно прислушивался.
— Вы с Вико были в соборе, когда погиб Джузеппе, ведь так?
Паулина кивнула, широко раскрыв глаза.
— Мы там с ним назначали свидания. — Она виновато взглянула на Барбару Рэй, которая стояла немного поодаль. — Я знаю, что это нехорошо, но нам было некуда больше пойти.
— Ничего, — мягко ответила Энни. — У всех должно быть место для встреч.
— Я не видела, что произошло. Вико видел. Но он по-прежнему не хочет говорить мне об этом. Он говорит, что это мужские дела, и женщина не должна в них вмешиваться. — Она беспомощно развела руками. — Мне кажется, для него это дело чести. Он очень храбрый, но всего лишь мальчишка. Мне кажется, он не сможет справиться с этим убийцей в одиночку.
— Что произошло той ночью, Паулина?
— Мы, как обычно, пошли в собор и оставались там до раннего утра, потому что Вико знал, что его дядя первым приходит на работу. Он всегда приходил первым, и все это знали.
Постоянство привычек Джузеппе стало одной из причин его смерти. Убийца в точности знал, где и когда его можно найти.
— Вико нужны были деньги. Он хотел, чтобы я сделала аборт, и он мог попросить их только у своего дяди.
Энни знала, что в то время делать аборт было уже слишком поздно, но не стала перебивать. Без сомнения, Вико считал, что знает лучше, а девушка слишком боялась его — или слишком любила, — чтобы возразить.
— Ну а потом?
— Мы услышали, что кто-то идет. Вико подумал, что это его дядя, а он не хотел, чтобы его дядя увидел меня. И он заставил меня спрятаться в той комнате, в которую нужно спускаться по ступенькам от алтаря. В подвальной комнате.
— В святилище?
— Да. Там, где будут храниться священные чаши и одеяние священников. Я не видела, что произошло. Вико пошел обратно наверх, чтобы поговорить с Джузеппе. А потом он спустился и прошептал, что это не его дядя, и поднялся снова. Когда он спустился в следующий раз, то был просто вне себя.
— Вне себя? Что ты имеешь в виду?
Девушка
— Он плакал. Я никогда раньше не видела, чтобы он плакал. Он плакал и был страшно зол. Я думала, что он убьет меня, так он был зол. Он сказал, что Джузеппе погиб.
— Ты говоришь, что он оставил тебя в святилище и ты не видела его до тех пор, пока не погиб Джузеппе? — спросил Мэт.
— Да.
Энни взглянула на него, догадываясь, о чем он думает. Если девушка ничего не видела, то как можно быть уверенным, что Вико все-таки не убивал своего дяди?
— Ты приходила в собор следующей ночью, — сказала Энни. — Зачем?
Паулина смутилась. Потом, с запинкой, ответила:
— Я была напугана, и, кроме того, мне нужно было подумать о ребенке. И я не испытывала такой ненависти к полиции, как Вико. И я решила, что мне нужно с ними поговорить, и, может быть, сказать, что это я, а не Вико была в соборе в тот момент, чтобы у них была хоть какая-то информация о том, что случилось. Я знала, что полиция должна быть в соборе. Но я знала, что Вико очень рассердится, если узнает. И я поняла, что не смогу этого сделать. Возникнет слишком много вопросов. Они бы заставили меня рассказать им все. Вико бы поймали и арестовали, и я бы не смогла простить себе этого. И я убежала.
— Но потом ты пыталась рассказать все мне.
— Вы были так добры со мной. Я боялась полиции, но мне нужно было кому-то рассказать. Но… — Она беспомощно пожала плечами. — Вы задавали так много вопросов. — И мне казалось, что если я на них буду отвечать, все раскроется. На самый главный вопрос я все равно не знала ответа: Я не видела убийцу. Я не могу его опознать.
— Вико никогда не говорил тебе, кто убийца?
— Нет. Уж если Вико решил молчать, он будет нем, как скала.
— Но сам он знает? — спросил Мэт. — Он узнал убийцу?
— Да. Он знает.
— Таким образом, если Вико узнал убийцу, это был кто-то, кого Вико знал еще по работе в строительной бригаде? Кто-то, кого он встречал на стройке?
Паулина передернула плечами.
— Я не могу сказать точно.
— Можно ли быть твердо уверенными в том, что убийца — мужчина? — спросила Энни.
— Я… я не знаю.
— Как Вико говорил об убийце? — вмешался Мэт. — Он говорил «он»?
Паулина молчала. Под ее глазами залегли круги, и она казалась совсем изможденной. Барбара Рэй решительно выступила вперед.
— Думаю, вам придется отложить оставшиеся вопросы до другого раза. У Паулины был очень тяжелый день. Ей нужно отдохнуть.
Мэт кивнул, но повторил вопрос:
— Подумай, Паулина. Вико говорил об убийце как о мужчине?
— Кажется, да, — медленно произнесла она. — Я не уверена, но думаю, что да.
Барбара Рэй встала между Мэтом и кроватью. Она мягко дотронулась до его руки.
— На сегодня достаточно, прошу тебя.
— Вам нужно знать еще одно, — тихо сказала Паулина.