Измена
Шрифт:
На Агнесс и впрямь никто внимания не обращал, и она спокойно дошла до городской площади. Теперь оставалось решить, что безопаснее - оставаться монашкой или превратиться в мальчишку. Если о послушнице знает граф, то пацаном быть безопаснее. Но при разговоре быстро выяснится, кто она есть. Нужно побольше молчать.
Нужно искать убежище. Но где?
Она осторожно прошлась по товарным рядам, прислушиваясь к разговорам. На монашку никто внимания не обращал, и она узнала много интересного. Оказывается, наместник посадил законных сыновей в темницу, за то, что они заставили
Услышав имя графа, она подошла поближе к толстой торговке всякой мелочью, и прислушалась. Та говорила своей знакомой, выбиравшей овощи:
– Над замком графа Контрарио пронеслась страшная гроза, и теперь там невозможно жить. Граф приехал в свой городской дом. Вид у графа жуткий, стазу видно, что он побывал в нешуточной переделке. Он недавно был на площади, так от него все шарахались.
Агнесс побледнела. Граф здесь! Ей захотелось спрятаться, забравшись за тюки с шерстью, но она превозмогла свой страх. Нужно искать укрытие, иначе ей будет худо!
Она принялась пробираться к выходу с площади, но раздались громкие крики, приказывающие освободить дорогу, и по площади медленно поехала темно-синяя карета с гербами на дверце и красными кругами на ободьях колес.
Простолюдины стремительно срывали с голов шапки и низко, до земли, кланялись.
– Нескио!
– с уважением произнес стоящий рядом с Агнесс пузатый купец в черном камзоле тонкой шерсти, и негромко заметил соседу: - Вот был бы король так король. Чем плох? И кровь в нем течет королевская. И сам человек достойный.
У Агнесс мучительно сжалось сердце. Она тоже считала, что нескио достойный человек. И уважения достойный, и любви. Но не судьба. А где же ее судьба? На помойке, куда выкидывают неопознанные трупы, или на виселице? Ведь граф вполне может обвинить ее в краже и денег, и кольца. И тогда она найдет свой конец на виселице. Возможно даже, именно на этой площади. Она невольно посмотрела на угрожающе высящуюся в начале площади виселицу. Пока пустую.
Карета поравнялась с ней. В окно безразлично, не замечая ничего вокруг, смотрел нескио. Не удержавшись, Агнесс взглянула на него, в ее глазах сквозило отчаяние. Он заметил ее, его лицо приняло озадаченное выражение. Агнесс поспешно отвернулась, но он ее уже узнал.
От его крика кучеру "стой" лошади остановились как вкопанные. Нескио соскочил на землю и побежал за Агнесс, метнувшейся от него в сторону, в плотную толпу людей. Понимая, что ему ее не догнать, он отчаянно крикнул:
– Агнесс! Подожди! Не убегай!
Она припустила еще быстрей, и тут нескио заметил мужика, который тоже помчался за Агнесс. У мужика был вид настоящего разбойника, и нескио, не задумываясь, метнул в него кинжал. Кинжал вонзился в спину по самую рукоять, пронзив сердце, и тот упал навзничь. Бросок был настолько силен, что, пущенный в спину, кинжал высунулся из груди.
Нескио посмотрел по сторонам. Агнесс не было видно.
К нему агрессивно придвинулась толпа, и за его спиной раздались истеричные женские вопли:
– Пошто мужика убил? Что он ему сделал?
Нескио обернулся и сурово спросил:
– Кто знает этого разбойника? Он у меня украл аграф!
Народ тут же подался назад. В связях с ворами никому признаваться не хотелось. Но все же кто-то ответил:
– Он из челяди графа Контрарио. Разбойник, но не вор.
– Разбойники у вас в чести, значит?
– Нескио отыскал взглядом говорившего и властно кивнул, подзывая к себе. Тот нехотя подошел.
– Как его зовут?
– Не знаю. Граф приехал вчера. Привез и этого типа.
Нескио чуть прищурил глаза. Итак, граф здесь! Может быть, стоит его навестить? Или это только повредит Агнесс? Он и так успел усложнить ей жизнь.
– Ладно. С графом я разберусь сам, а эту падаль бросьте в канаву. Вечером мусорщики утащат его на кладбище.
Поскольку так поступали со всеми пойманными с поличным ворами, никто не удивился. Народ стал расходиться, негромко обсуждая свершившееся на их глазах то ли правосудие, то ли самосуд, повторяя и имя Агнесс, так неосмотрительно выкрикнутое нескио.
Нескио еще раз выругался. Что же он наделал! Он просто швырнул ее в грязные лапы графа!
Еще раз посмотрел по сторонам. Агнесс не было видно. Ему нужно было подумать, что делать дальше. Приказал ехать в закрытый на лето городской дом, хотя направлялся в свое поместье. Остановившаяся у порога господская карета напугала немногочисленных слуг, оставленных в доме. Они не ожидали появления хозяина.
Приказав им не суетится, нескио прошел в гостиную и сел в зачехленное кресло. Растревоженная душа ныла. Агнесс здесь! Что ж, по крайней мере можно отбросить безрассудный план штурмовать замок. Теперь задача другая: ему нужно найти ее в большом городе. И сделать это быстрее графа.
Она была в монашеской одежде. Может быть, она укрылась в монастыре? Но каком? В столице несколько женских монастырей. Ближе всего монастырь Дейамор, где настоятельницей сестра наместника. Идти к ней не хотелось, с Медиатором у него отношения были натянутые. Но он пойдет. Прямо сейчас. И будет просить, даже умолять, если это будет нужно. Плевать на гордость, когда столь многое стоит на кону.
Он отправился в монастырь. Но ему не повезло: привратница заявила, что настоятельницы в монастыре нет. И когда она вернется, никто не знает. Разве нескио не видел, что творится в городе и окрестностях? Бунт! Настоящий бунт!
Пообещав приехать завтра, нескио поехал к себе в поместье. В самом деле, дороги были запружены самым разным народом. Все протестовали против власти наместника и требовали короля. Нескио это должно было бы радовать, но не радовало. Казалось, что старое, пусть надоевшее, но надежное, рушится, а на смену приходит что-то мерзкое и недостойное.