Измена
Шрифт:
Медиатор посмотрел на ее с мукой во взгляде.
– Головой я это понимаю, а вот сердцем - нет. Возможно, вначале я не любил Зинеллу, но теперь люблю даже сильнее, чем первую свою жену. Она мне дорога. И я не хочу, чтоб с ней или детьми что-то случилось. Хватит с нас и одного Родолфо.
– Граф утратил Тетриус, и скоро эта хмарь, обволакивающая твой разум, пройдет. Крепись!
Фелиция покачала головой и ушла к ожидавшим ее мужчинам. Попрощавшись с наместником, печально пожелавшим им удачи, они приказали седлать лошадей. На сей
За пару часов быстрой рыси они добрались до монастыря. Спешившись, направились в келью Агнесс. К удивлению и ужасу Фелиции, та была пуста.
– Когда я уезжала, Агнесс обещала мне ждать здесь. Что могло случиться?
В ответ раздался дьявольский хохот из стоящего на отшибе домика. Все вздрогнули.
– Амелия Паккат, чудная матушка Фугита!
– Беллатор выпрямился, как струна, и застыл на месте.
– Похоже, без нее тут не обошлось!
– Я сейчас все узнаю. Подождите меня здесь.
Настоятельница поспешно вышла. Братья внимательно осмотрелись. Сильвер подержал руку над очагом и повернулся к спутникам. Потом прошел по комнате в поисках вещей. Пусто.
– Итак, она сбежала, и сбежала пару часов назад. Угли еще теплые, хотя и погашены перед уходом.
Вернулась озабоченная Фелиция.
– Никто ничего не знает. Более того - через ворота она не выходила.
Снова раздался зловещий хохот.
– Говорят, сумасшедшие очень проницательны.
– Суеверно произнес Алонсо, с опаской глядя в сторону хохота.
– Она не сумасшедшая, просто на редкость мерзкая и подлая. Неужели все дело в ней?
– Фелиция приложила руку к груди, унимая расходившееся сердце.
Снова раздался дикий смех, Беллатор неосознанно сжал рукоятку кинжала.
– Если Агнесс не выходила через ворота, то она должна быть на территории монастыря. Может, просто спряталась?
– Сильверу тоже не нравились вопли Амелии Паккат, но он их не боялся, и не понимал, почему нужно убегать от запертой за надежными замками сумасшедшей.
– Ограда на задней части ограды ветхая и ненадежная. Я давно хочу приказать ее починить, но за более насущными делами забываю, - сумрачно призналась настоятельница.
– Да и не было в том особой нужды.
– Я не понимаю, как Агнесс узнала о грозящей ей опасности? Считается, что монастыри - самое безопасное место для беглецов.
– Если о них не знают. А если знают? Граф может стереть с лица земли любой монастырь вместе с Агнесс.
– Но как Контрарио так быстро смог о ней узнать? Даже если предположить, что ее увидела Амелия Паккат, это ничего не значит! Сколько здесь побывало новых лиц, не может же она следить за ними?
– А если она видела Агнесс когда-то?
– устало предположила Фелиция.
– И узнала ее? Все знают, что граф не отпускает на свободу своих содержанок. Она сразу догадалась, что дело тут нечисто.
– Хорошо, допустим, Амелия узнала Агнесс.
–
– Возможно, Агнесс догадалась об этом и сбежала. Она запуганная, я ее понимаю. Я не понимаю, как эта ненормальная сообщит графу о появлении его любовницы? Тетя, вы можете предположить, как?
– Не знаю. Но, когда ее поместили в монастырь, ее не обыскивали. И все ее вещи при ней. Кто знает, что она пронесла с собой?
Внезапно Алонсо указал на кружившегося в высоте голубя.
– Здесь есть голубятня?
– В округе нет. Но разве это не дикий голубь?
Все внимательно посмотрели в ярко-синее небо.
– Это не дикий голубь, тетя.
– Сильвер следил за стремительным полетом голубя, прикрыв от яркого света глаза рукой.
– Видишь, какой он белый и какой у него пышный хвост? У диких голубей таких не бывает. Вот и ответ на мучивший нас вопрос. У Амелии Паккат есть посыльные голуби. И, скорее всего, они из голубятни графа. Агнесс прекрасно знает породу графский голубей. Увидев этого голубя, она сразу догадалась, что это значит, и сбежала. Надеюсь, успешно. Интересно, кто передает ей голубей? Они же не могут много недель жить без полетов. Время от времени она их выпускает, и кто-то приносит ей замену. Кто это может делать, тетя?
– Не знаю. Я никогда не следила за своей паствой. Во время службы здесь может находится любой горожанин. И среди монахинь много бывших аристократок. Им никто не запрещал поддерживать связи со своими родственниками.
– Что ж, навестим любезную матушку нашего дорогого друга Фугита?
– Фелиция кивнула и пошла вперед, но Беллатор решительно ее остановил: - Тетя, уверен, тебе при нашем разговоре лучше не присутствовать.
Мужчины решительным шагом пошли в стоящий на отшибе небольшой белый домик с чугунными решетками на окнах. Постучав, услышали осмотрительное:
– Кто там?
– Мы сыновья наместника. Нам нужно переговорить с Амелией Паккат. Разрешение матери-настоятельницы у нас есть.
Дверь отворилась. За ней оказалась высокая крепкая женщина в монашеском одеянии с четками в руках.
– Заходите. Мы тут дежурим по очереди. Уж очень буйная эта знатная дама.
– Да, служба у вас невеселая. Слушать эти вопли круглые сутки - это ж с ума можно сойти!
– посочувствовал ей Сильвер.
– Я бы точно сошел!
Они прошли в небольшую комнатку, с одним столом и стулом. Монашенка прошла ее и открыла еще одну дверь.
– Проходите! Да следите, чтобы она не вырвалась. Она сильная и хитрая. Эту дверь я закрою. А вы, когда будете уходить, закройте вторую.
Следующая комнатка оказалась привратницкой. В стене была еще одна дверь, крепкая, из сплошного дубового полотна, закрытая на внушительный засов. Отодвинув ее, мужчины оказались в гостиной, убранной и чистой. Им навстречу вышла симпатичная женщина в белом переднике горничной и склонилась в глубоком реверансе.