Изменчивая луна
Шрифт:
– Ax, замолчи!
– Хорошо.
– Гавана! Стэн, через 20 минут мы сможем быть в аэропорту. Если мы полетим на Запад, то выиграем два часа. На два часа больше, чем осталось до восхода Солнца!
Это была верная мысль. Прожить на два часа больше - стоило любой цены! Но эту мысль я уже обдумывал, когда рассматривал Луну со своего балкона.
– Нет, это ложный вывод. Мы должны будем умереть раньше. Послушай, любимая. Луна взошла в полночь, то есть Калифорния находилась как раз на оборотной стороне Земли, когда Солнце превратилось в новую
– Да, верно.
– Итак, нас все равно здесь настигнет огненная волна.
Она недоуменно заморгала глазами.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Подумай-ка. Сперва взорвется Солнце. Из-за огромной жары на дневной стороне Земли мгновенно нагреются воздух и моря, и перегретый воздух и кипящий пар распространяется невероятно быстро. Раскаленная волна быстро перебросится на ночную сторону Земли. До Гавай она доберется скорее, чем до Калифорнии.
– Тогда мы не доживем и до рассвета?
– Нет.
– У тебя редкий талант все слишком подробно объяснять, с горечью пробормотала она.
– Значит, это будет раскаленная горячая волна.
– Прости, вероятно, я слишком увлекся этой проблемой, спрашивая себя, как это все будет происходить.
– Тогда сейчас же прекрати!
Она прижалась ко мне и заплакала, разрывая мне сердце. Я нежно обнял ее и, успокаивая, гладил по спине. При этом я следил за мчавшимися облаками и уже не думал о том, как будет выглядеть смерть. И не думал уже об огненном кольце, которое все больше сжималось вокруг нас.
Но это представление было заведомо неправильным. Я полагал, что на дневной стороне Земли океан вскипит, думал, что горячий пар возвестит об огненной волне.
Я упустил из виду миллионы квадратных миль водной поверхности, которые должен был преодолеть пар. Пока он достигнет нас, он должен, к нашему счастью, охладиться. И вследствие вращения Земли он перемешается, как белье в центрифуге. И два урагана из клубящегося пара обрушатся на нас - один с севера, другой с юга!
Эти ураганы поднимут людей в воздух, и они будут кипеть там в раскаленном пару. Течение воздуха отделит мясо от кости, а останки развеет во все стороны света - смерть более ужасная, чей пламя ада. Мы уже не увидим восход Солнца. Жаль, это было бы примечательное зрелище.
Густые облака закрывали звезды и быстро уносились дальше. Юпитер матово сверкал, а затем и совсем исчез.
– Разве уже началось? Разве на горизонте сверкнули молнии?
– Утренняя заря, - пробормотал я.
– Что?
– Мы увидим такую утреннюю зарю, которую никому еще не довелось видеть.
Лесли вдруг громко рассмеялась.
– Вся наша болтовня здесь, на углу улицы, кажется мне нереальной. Стэн, может, все это сон?
– Да, пожалуй.
– Нет, большинство из людей, вероятно, уже погибли.
– Конечно.
– Значит, негде найти спасения?
– Проклятье, ты ведь знаешь, что это так. Ты же сама все поняла. К чему этот вопрос?
– Ты не должен был будить меня!
– возмущенно вскрикнула она.
–
Я молчал. Ведь она была права.
– Мороженое с горячими фруктами, - бормотала она сквозь слезы.
– Но, возможно, это была неплохая мысль прервать мою диету.
Я начал хихикать.
– Сейчас же прекрати!
– Мы могли бы пойти к тебе или ко мне и лечь спать.
– Мы ведь не смогли бы заснуть, разве не так?
– Нет, не перебивай меня! Мы примем снотворное, через пять часов проснемся от ужасной боли. Нет, уж я лучше не буду спать и перенесу сознательно то, что со мной произойдет.
А если мы примем все таблетки... но эту мысль я не высказал. Вместо этого я предложил ей:
– А что ты скажешь, если мы устроим пикник?
– Где?
– Ну хотя бы на берегу моря. Но это мы можем решить и позже.
Почти все магазины были закрыты. Лишь один магазин, где продавались спиртные напитки, недалеко от ресторана "Ред Барн", был открыт, его хозяин знал меня уже несколько лет как хорошего клиента. Мы купили бисквит, несколько бутылок хорошо охлажденного шампанского, шесть различных сортов сыра и очень много орехов - пакетик каждого сорта, мороженое, бутылку старого бренди за 25 долларов, для Лесли бутылку вишневого ликера и шесть тройных упаковок пива и апельсинового сока. Пока мы все это клали в продовольственную корзину, начался дождь. Тяжелые капли стучали по стеклам витрины, поднялся сильный вихрь.
Продавец был в хорошем настроении, прямо-таки чуть не лопался от энергии. Он всю ночь наблюдал за Луной.
– А теперь вот это!
– крикнул он, укладывая в пакеты купленные нами продукты. Это был небольшого роста, но сильный пожилой мужчина с широкими плечами и мускулистыми руками.
– Такого дождя еще никогда не было в Калифорнии. Обычно льет как из ведра; если уж начинается дождь, он длится несколько дней, пока не изменится фронт облачности.
– Знаю, - сказал я и выписал ему банковский чек. Но совесть у меня все же была нечиста, так как он давно уже знал меня и доверял мне. Чек был гарантирован, так как в банке у меня был весьма приличный счет. Разве моя вина в том, что этот чек скоро превратится в кучку золы, что лучевой ураган сожжет все банки задолго до их открытия?
Продавец положил все пакеты в продовольственную корзину и повез ее к двери.
– Как только дождь немного перестанет, мы перенесем ваши покупки в ваш автомобиль.
Я встал у двери. Дождь шел такой, будто кто-то лил воду на окна витрины из ведра. Но немного погодя дождь несколько утих.
– Давайте, - крикнул продавец.
Я раскрыл дверь, и мы выбежали наружу. Когда мы добежали до машины, то рассмеялись как сумасшедшие. Ветер громко завывал и завихрял потоки дождя.
– Мы выбрали гравильный момент. Знаете, что мне напоминает эта погода?
– спросил продавец.
– Она напоминает мне торнадо, который я видел в Канаде.