Измени мне, любимый!
Шрифт:
Побродив возле туалетов и не обнаружив там никого полезного и гипотетически информированного, возвращаюсь назад и застаю такую картину.
— Хочу танцевать. Петр, пригласи меня! — очень юная и очень рыжая красотка подхватила моего безлимитного “арендатора” под руку и тащит на танцпол. А он хохочет, смотрит на нее с умилением и удовольствием и нисколько не сопротивляется.
Увидел меня и — он там что, отпрашивается одними губами: “Позволишь, милая?”. Хм, еще и галантный кавалер, по крайней мере, снаружи. Отвечаю согласием,
Пока он здесь под присмотром танцует, у меня есть время дальше исследовать территорию. Снова оглядываюсь и слышу, как на телефон пришло сообщение.
“Рад вас видеть здесь. Я справа, возле бара” — это адвокат Ямпольский. Тот самый. Скандальный и дорогой. Салютует приветственно мне стаканом. И приглашает присесть рядом.
Пожалуй, пора выпить и самое время расставить по местам всех участников этой игры.
Игры, которая привела к “определенным обстоятельствам”: Олег стал отцом, а я подаю на развод.
Глава 10
— Алеся Игоревна, значит это не слухи? — Ямпольский кивает в сторону танцующего Петра, а я морщусь, как будто съела крыжовник, который притворялся спелым, а оказался кислым.
— Господин Ямпольский, а по вашим сведениям, насколько широко уже разошлась информация?
Он морщится, качает головой и я понимаю, что — гораздо шире, чем я предполагала и кто-то из друзей-коллег-конкурентов наверняка уже вовсю пользуется моментом, чтобы начать свою игру.
— В любом с-с-случчччае, с-с-соччччувствую… и я к вашшшшим ус-с-с-слугам — голос Ямпольского тих, а педалирование глухих и шипящих согласных и срывающееся придыхание, делает его “ползучим”.
Змей!
Скандальный адвокат, чье имя регулярно полощут, упоминая самые грязные по содержанию и отвратительные по исполнению светские скандалы, вдруг делает то, чего от него мало кто бы ожидал.
Он накрывает сухой и холодной ладонью мою руку, прижимает ее к стойке бара и поглаживая большим пальцем заглядывает в мои глаза. Что это — выражение сочувствия и поддержки? Б-ррр…
Ладно, спрошу прямо — словами через рот.
— Скажи — мы ведь на “ты”? — уже много общих знакомых мне сейчас сочувствуют вот так же? Но главное, кто тебе рассказал?.
Адвокат открыл рот и, похоже, готов выдать мне весь расклад — что обо мне и об Олеге сейчас с наслаждением обсуждает наша тусовка, но вместо этого вдруг выпучил глаза, отстранился от меня и вскочил со стула.
— Милая, отойди в сторону! Мне надо сказать этому парню пару слов, чтобы он начал правильно себя вести. Потому-что держать тебя за руку — это неправильное поведение — со стороны танцпола доносится устрашающий рык.
Петр надвигается как мрачная грозовая туча — быстро, шумно и неотвратимо. Но Ямпольский был быстрее.
Пока грозный обладатель васильковых очей порывисто, но изящно мчался в мою сторону, он не задел по пути ни одного посетителя, был вежлив и
А значительное расстояние, разделяющее нас, было на руку адвокату. Он либо был ранее знаком с Петром (кстати, надо у адвоката порасспрашивать про него), либо разгадал причины его маневра — но благоразумно скрылся.
И это хорошо. Мне сейчас лучше без разборок. По крайней мере, пока я соберу всю нужную информацию.
— Что хотел от тебя этот бесчестный прислужник Фемиды?
— Ты о ком, милый?
— О том, кто быстро бегает и только потому еще жив…
— Ты был так увлечен танцем с той прелестной крошкой, а я решила не скучать а выпить, ожидая, когда ты освободишься, чего-нибудь вкусного.
Понимаю, что все, что я говорю, похоже на оправдание. Меня это злит и очень, но кажется — это хороший момент, чтобы поскандалить и вновь обрести свободу.
— Впрочем, ты можешь просто перенести наше решение провести вечер вместе на другую дату. Или позвони Александру Константиновичу и он подыщет тебе более достойную компанию, чем я?
Тьфу, мне кажется или я опять себя куда-то под плинтус закатила и если пойдет такими темпами — там же под плинтусом себя и похороню. Морально.
— Ты. Сегодня. Со мной. — Петр говорит негромко, но уверенно.
— Подумай, а тебе это точно надо?. Варианты есть всегда.
Он снова рядом и я опять держу его под руку. Злюсь. Но, похоже, его правая рука сейчас единственное, на что я могу опереться.
Хотя нет — есть еще и вторая — левая, которая опять примостилась на моем предпопие. Это первый за пятнадцать лет мужчина, кроме Олега, получивший доступ к такой интимной части моего тела.
И вот что меня сейчас удивляет — мое тело отвечает: самые нежные его закутки наполняются теплом, источник которого рука Петра. Напряжение, сковывающее мои движения с самого утра, начинает таять и я, наконец, полностью выдыхаю.
Глава 11
— Текила санрайз, 2 раза — киваю бармену и устраиваюсь поудобнее на табуретке.
Села так, чтобы видеть большую часть зала. А главное — двери. Я не то, что чувствую, я знаю: скоро сюда войдет кто-то очень важный.
Петр рядом, руку убирать и не собирается. Сильно не прижимается, но сел так, что всем понятно, кто здесь девушку (то есть меня) ужинает.
Я пока не против. Рядом знакомых нет, лишние вопросы никто не задает и сочувствие не выражает. Решила прояснить, что это за Петр такой в моей жизни приключился.
Оооп, сделала фотографию — и в гугл. А таааам… Умела б свистеть — присвистнула бы.
Петр и Шумахеры — Ральф и Мик. Петр на концерне Феррари. И вот тут, в гоночном болиде в полной экипировке — тоже Петр? Перехожу от фотографий к жизнеописанию.