Измените свое мышление и воспользуйтесь результатми. Новейшие субмодальные вмешательства НЛП
Шрифт:
Коннира: Заметьте, что на этот раз её жесты выше в пространстве. Вы видите это?
Стив: Что служит пусковым стимулом для этого изменения? Когда он делает что-нибудь хорошее или говорит вам что-то, что вам нравится, или когда он делает что-либо, что вам не нравится?
Бобби: Когда он делает что-нибудь, что мне не нравится; он делает что-либо (поднимает правую руку вверх), не соответствующее картине его слов (поднимает вверх левую руку). Каждый раз, когда он так делал и это совершенно не совпадало, у нас возникал очередной спор. Он говорил обычно, что сожалеет, и что никогда больше так не сделает, и он давал
Коннира. А потом?
Бобби: Я поднималась на один уровень (слегка поднимает голову и обе руки). В следующий раз спор становился более интенсивным.
Стив: Когда вы говорите, что поднимаетесь “на один уровень”, действительно ли происходит подъем в вашем зрительном поле?
Бобби: О, да (делает жест вверх правой рукой).
Коннира: Видите ли вы одновременно с этим и другие инциденты, или только один верхний, или что?
Бобби: Я вижу их все. Они надстраиваются один над другим.
Коннира: То есть всякий раз, когда он это делает, в следующий раз вы можете видеть этот случай — но есть ещё один сверху, над ним.
Бобби: Верно, это континуум, сооружение.
Стив: Когда вы делаете этот широкий жест слева направо, что в нем? Имеется ли там картина, ещё одна картина, а потом что-то ещё? Или же просто две раздельные картины?
Бобби (делая широкий жест правой рукой направо): Там картины множества действий. Каждый раз, когда у нас случался спор, мы после этого разговаривали и по существу устанавливали новую рамку (делает жест обеими руками влево), рамку, внутри которой он и я будем работать — друг с другом, верно? Мы приходили к соглашению, и это было прекрасно, — у нас был план и рамка. А потом всё начиналось. Случалось это одно действие (показывает слегка вправо от рамки), которое не вмещалось в эту рамку. Случалось одно несовпадение, потом другое и третье (показывает немного дальше вправо для каждого несовпадения).
Коннира: Хорошо. Таким образом, есть множественные картины несовпадений вот здесь (показывает вправо от Бобби). Это порог внутри механизма порога. У вас есть позитивная рамка. Сколько картин несовпадений вам требуется, прежде чем вы доходите до “Это уже слишком. Мы поднимаемся на ступеньку вверх”?
Бобби: Много. По мере того как я становлюсь старше, требуется меньше, но обычно было много.
Коннира: Как вы узнавали, что наступило время для конфронтации? Требовалось ли для этого определенное число картин, или же они качественно изменялись и давали вам знать, “Теперь мы готовы вступить друг с другом в конфронтацию и установить новую рамку”?
Бобби: Я обычно получала ощущение, что я “в ловушке”.
Стив: Но что вызывало у вас это ощущение?
Бобби: (двигая головой влево и вправо): Думаю, то, что я смотрела туда и сюда, как сейчас. Видела, как он обещает разные вещи (жест влево), а затем как он нарушает [26] своё слово (жест вправо). Это было каждый раз как будто он ломает (обеими руками несколько раз показывает, как будто она ломает палку) свое слово. Становилось так плохо — он
26
Слово “break” может переводиться и как “нарушать (слово)”, и как “ломать” — прим. переводчика
Коннира: Хорошо. Обычно вы обнаружите такого рода дискретное изменение, некое качественное различие, в той точке, где человек переходит порог. Таким образом Бобби добавляет свои несовпадающие картины по одной за раз, и тогда вся рамка разрушается, а Бобби поднимается на следующий уровень.
Стив: В этой точке вы имеете ещё одну конфронтацию и строите ещё один план. А потом вы снова проходите через всю последовательность на новом уровне, верно?
Бобби: Правильно. Это выглядит ужасно.
Коннира: Как вы узнаете, что на этот раз всем отношениям пора сказать “никогда больше”? Зависит ли это от количества таких уровней друг над другом?
Бобби: Я не знаю. Я никогда раньше это не рассматривала... Дайте мне посмотреть. (Она ненадолго закрывает глаза, и её голова несколько раз движется влево и вправо).
У него появился “такой взгляд”, какой появляется у человека, когда он извиняется, и я просто сказала — (обе руки двигаются наподобие больших ножниц). Мы даже не начали разговора.
Стив: Теперь представьте его взгляд. (Бобби: М-м-м.) Что вы сделали внутри себя, что привело вас в состояние, в котором вы с ним даже не разговариваете?
Бобби: О'кей, подождите секунду... Я видела все нарушения (рука плавно двигается вверх).
Коннира: Все нарушения одновременно?
Бобби: Гм... И всё это (рука плавно двигается вправо).
Коннира: А потом что произошло?
Бобби: В каждой из разбитых картин я видела его лицо. Он говорил: “Я всё приведу в порядок” и извинялся.
Коннира: А как это отличается от того случая, когда у вас была конфронтация и вы уходили, но потом снова возвращались обратно?
Бобби: Я никогда не смотрела на все картины сразу.
Коннира: На что вы смотрели в тех случаях?
Бобби: Ну, я смотрела на каждую из них и ещё всего лишь на одну предшествующую. Остальные у меня сохранялись, но я на них не смотрела. По-настоящему не смотрела и не думала: “Вот дерьмо!” Я смотрела только на последнюю из них и говорила, “Ну, что ж…” Я всегда была по-настоящему гибкой, желая всё поправить, и не хотела смотреть на все вместе, хотя и знала, что всё это там есть. И потом была одна точка, когда он состроил это извиняющееся лицо, и я увидела ВСЁ то, что он сделал, и — “О-о-о!”
Стив: Что случилось сразу ПОСЛЕ этого? Вот здесь она приближается к пересечению.
Бобби: Был щелчок и я отсоединилась от него.
Стив: Как вы отсоединились?
Бобби: Я соединена со всеми с помощью светлой нити, которая похожа на струну (показывает от своего пупка) — и это способ, которым я соединяюсь со всем, к чему привязана.
Коннира: И эта струна сломалась?
Бобби: На этот раз ПОЛНОСТЬЮ. Почти всегда я сохраняю ниточку, она темная и удерживает там картину на случай, если всё ещё может опять наладиться.