Измену не прощают
Шрифт:
— А что ты делал на Луне?
Мне удалось завязать с Вероникой диалог. Это очень хорошо. Она хоть и плачет, хоть и глядит на меня недоверчиво, а разговаривает и не отгоняет от себя.
— У меня там была важная миссия, — произношу с серьезным видом.
— Какая?
— Я исследовал, можно ли там жить.
— Можно?
— Не-а.
— Значит, ты напгхасно ездил?
Вздыхаю. Какой-то сюр происходит. Сочиняю на ходу полную чушь, только лишь потому, что Полина не смогла придумать для ребенка внятное объяснение, почему нет папы.
—
Вероника переводит взгляд мне за спину на коробку с бантом. Осторожно кивает. Я встаю и подношу Веронике подарок.
— Открывай.
Глаза дочки загораются интересом. Наконец-то она перестала плакать. Вероника дергает бант за ленту и развязывает его. Затем поддевает пальчиком край обертки и тянет на себя. Розовая бумага громко рвётся. Когда упаковка оказывается полностью на полу и перед дочерью предстаёт коробка с автомобилем, глаза Вероники резко расширяются. Всего через пару секунд изумление в них сменяется восторгом.
— Это машина? — выдыхает, не веря.
— Да! У тебя теперь есть своя машина. Ты можешь ездить на ней по дому и по улице. Можешь даже в садик на ней поехать!
Вероника как будто все еще не верит. Приоткрывает ротик от удивления, недоуменно хлопает длинными, как у Полины, ресничками. Спустя долгие мгновения изумления, дочь отрывается от машины и поднимает лицо на меня.
— Откуда ты знаешь, что я люблю машины?
— Я тоже их очень люблю. Поэтому и ты их любишь. Мы с тобой сильно похожи, дочка. А хочешь, я покажу тебе настоящие крутые машины, как в фильмах?
Быстро кивает головой.
— Ровно через неделю покажу. На следующих выходных. Хорошо?
Снова кивает.
В следующую субботу пройдёт последняя в этом сезоне гонка. Организовывает Витя. Я время от времени хожу посмотреть в качестве зрителя, делаю ставки на своих фаворитов. Иногда в груди загорается азарт, появляется жгучее желание самому снова сесть за руль и промчаться по трассе на полной скорости. Ощутить этот сладкий вкус победы, а потом пойти праздновать до утра. Но я одергиваю себя. Гонки в далеком прошлом. Даже Витя уже сам не ездит, а только организовывает заезды.
Думаю, Веронике будет интересно посмотреть на спортивные автомобили. Крепко обнимаю дочку и целую в макушку. Когда Ника неуверенно обвивает меня ручками за шею, чувствую, как с души падает огромный тяжёлый камень. Кажется, все получится, мне удастся наладить контакт с Вероникой.
— Я так тебя ждала, папа, — шепчет, и я еще крепче обнимаю дочку, чтобы поняла: я с ней навсегда.
Глава 22.
Полина
Я стою под дверью и подслушиваю. Нервно прыгаю с ноги на ногу. Чувствую покалывание в сердце.
Их слова не разобрать. Голос Стаса спокойный, Вероники — возбужденный. Потом дочь начинает плакать. Я уже порываюсь ворваться в комнату, но останавливаю себя. Это будет неправильно. Стас просил
Плач Вероники стихает. Снова голоса. Затем детский смех.
Облегченно выдыхаю и иду на кухню.
Стас проводит с Вероникой не меньше часа. Из детской доносится не очень понятный звук. Как будто что-то едет. А потом дверь комнаты распахивается, и на кухню въезжает счастливая Вероника.
— Мама-мама, папа подарил мне машину!
Дочь и вправду сидит в детском автомобиле. Крутит руль, нажимает ножками педали. Довольная.
Фух. Самое тяжелое позади. Вероника поплакала, поистерла и приняла Стаса. Теперь им налаживать контакт дальше. Думаю, все получится. Ради Вероники я должна переступить через себя и впустить в свой дом Войцеховского. Я упорно этого не хотела, но больше нельзя было держать Стаса в неведении. А дочку обрекать на страдания.
Стас остается у нас до самого вечера. Сначала они с Вероникой катаются на машине по квартире, а потом идут гулять. После прогулки мы втроем ужинаем, я купаю Веронику, а Стас укладывает ее спать. Сидит на моем месте на полу возле ее кроватки и рассказывает сказку, пока дочь не засыпает.
Я складываю посуду в посудомойку, когда Стас заходит на кухню. Приваливается к дверному косяку и просто смотрит. А у меня от его взгляда покалывание по всему телу.
— Как прошёл день? — спрашиваю, чтобы прервать гнетущую тишину.
— Прекрасно. Лучший день в моей жизни.
— Я рада, — улыбаюсь.
— Если не возражаешь, я бы хотел приезжать к Веронике каждый будний день после работы и на полные дни в субботу и воскресенье.
А не многовато ли, возникает вопрос в голове. Вслух не задаю.
— А ты во сколько по будням освобождаешься на работе? — спрашиваю тактично. — Мне кажется, иногда ты сильно задерживаешься.
— Да, бывает. Но теперь я буду стараться уходить вовремя. Если не будет получаться, то тогда не буду приезжать.
Мой главный страх, что теперь Стас будет в моей жизни почти круглосуточно, реализовывается на глазах.
— Может, все-таки выберем какие-то определенные дни, когда ты будешь приезжать? Извини, но каждый день — это перебор.
— Не перебор, учитывая, что мой ребенок четыре года жил без меня, — отвечает тоном начальника. — Нам с Вероникой предстоит многое наверстать.
Возвращаю внимание посудомойке. Засовываю таблетку, включаю нужный режим и захлопываю дверцу. Стас внимательно прослеживает за каждым моим движением. Мне становится жарко от его настойчивого взгляда. Хочется попросить не смотреть.
— Мне тяжело будет проводить так много времени в твоём обществе, — говорю правду. — Сначала целый день на работе, потом еще весь вечер дома… Извини, но нет.
— На работе мы с тобой за весь день можем ни разу не увидеться.
Справедливое замечание. Вот только тот факт, что на работе меня и Стаса разделяет всего лишь небольшой коридор длиною в метров двадцать, все равно давит бетонной плитой.