Измерение 23 - долгий путь
Шрифт:
— не хочу тебя расстроить Слав. — вставил Саша— но мы едим вилками если ты помнишь.
Тишина. Слава замер выпучив глаза. Лев насладился секундами тишины.
— ну ничего, ничего, буду делать подкоп вилкой… Такое наверное возможно буду копать вилкой, год за годом я буду копать ребята, а вы мне поможете… Я вырвусь на свободу и снова буду ехать на бескрайним полям… Я буду, буду, буду… Это мурло не удержит меня…
— да заткнись уже! — вскричал Тагир— закрой свою пасть! Я не могу ты целыми днями ходишь и ходишь. И я это слушаю! Ты понимаешь Слава, у нас нету шансов, нету! Хватит прошу, дай мне насладиться это временной тишиной, этим покоям… Этим всем, пока они нас снова не вывели.
Тагир схватил его за грязную рубаху, которую ему дали вместо робы, и держал его за шиворот. Его
— эхехех… Что же меня нашло? Аристократы себя так не ведут… Он воспитанные и терпеливые… Они не распускают руки. А я распустил… Значит надо — он ударился головой о стену, громко и чётко— наказать себя. Просто правильно. Продолжай Слава. А я прилягу, ничего.
Он лёг. Одного звука удара хватало чтобы понять как ему было больно. Слава продолжил ходить по камере, все так же перебирая варианты, но уже потише, громким шепотом. Лев отчётливо услышал " они меня услышат если буду громким". Затем он пожалел, что Тагир его не заткнул. Тишина в камере действительно облегчила бы ему боль в висках. Да и остальным было бы лучше. Впервые Тагир на памяти Льва сделал действительно, что то чего хотел и он. Его переодические попытки переманить его в свою шайку заканчивались нерешительными отказами. Нерешительные они были не потому, что он боялся его огорчить. Скорее он переживал как бы с горяча отказа Тагир не решил бы ему оторвать голову в порыве злобы. И он вполне в это мог.
Тагир же на самом деле рассуждал чуть иначе. Он не мог примирится с тем фактом, что формальное место лидера остатка их группы занимал Пётр, как более сильный самец. Он был готовить бросить ему вызов, за роль лидера. Однако свои силы он знал и мог оценить вероятность своего проигрыша, который приведет лишь к его падению в глазах остальных. Не важно перед кем ты проиграл, важно сам факт проигрыша… Роль пешки его не устраивала и пытался отколоться, собирая себе окружение более слабых, нерешительных или нестабильных. Артура казался ему идеальной правой рукой, ведь он походил на него и ему были близки его идеалы. В добавок он был силён, просто сам этого не понимал. Саша или этот Волайтис были ему безразличны. Все они уже и так заняли свое место… По этому день ото дня Тагир думал о трёх вещах. Как он ненавидел лисов, как бы сманить к себе Артура и как же надоел это шум.
Стальная решетка звякнула. Она открылась и зашло трое лисов. Время ужина. Все узники вышли. Льву на секунду показалось, что лисы чуть выпрямились когда прошёл Ян. А может и не показалось. По пути местный сумашедший, одноглазый лис по кличке Хук кинул несколько оскорбительных фраз в сторону котов. Охрана ничего не сделала.
В столовой как всё было не очень многолюдно. Оно и понятно, всего небольшая часть тюрьмы ела в это время. Возможно с другими заключёнными котов было около сотни. Повар, пузатый лис с выцветшей шкурой и с порванным ухом как всегда положил баланду. Лев начинал задумываться, что в лагере их кормили не так уж плохо. Сверху на них смотрела охрана, которой это было не особо интересно в этом случае. Лев замечал, что не все лисы ведут себя так же агрессивно с ними как начальник тюрьмы. Однако это не отменяла факта издевательства над ними.
Забрав поднос он заметил большое скопление однополчан за одним столом. Стулья сдвинули с соседних столиков. На центральном месте сидел Петр, остальные уселись по бокам от него. Вся их шайка и пару новых лиц. Не долго думая он пошел к ним.
— что обсуждаем? — спросил он у Славы.
— Пётр хочет попробовать совершить побег. Обогнал меня, придумал все таки.
— что? И как же?
— я думаю все собрались. — сказал Петя осмотрев всех. — как вы все понимаете я думаю совершить побег. Один из бывших работников тюрьмы, а ныне заключённый ее, сообщил мне примерное расположение зданий. Если верить его словам, недалеко от основного здания находится склад куда лисы свозят оружия перед наступлением. Тюрьму они используют как временный склад. Завтра привезут
— это понятно. — вставил Саша. — однако как ты собираешься выбраться из камер? Они ходят днём и ночью.
— Предположу, что на притворством больным они не купятся. Всех больных они убивает на месте как мы знаем. Да и сотрудники не настолько глупы.
— может быть приманить поближе и забрать ключи? — спросил Паша в пол голоса.
— они не подойдут, если не будет причины. Да и потом если избавится от одного это заметят остальные. — ответил Петр.
— предположим я знаю, что надо сделать — неожиданно вставил Лев, вспомнив о гвозде. Он был достаточно острый чтобы кого им убить. — мы сможем приманить их, но отобрав даже ключи они откроют огонь. Нужно избавится от охранника окончательно.
— эм. Я против лишнего убийства — вставил Гаврила.
— я за убийство — вставил Тагир. — даже если это заметят.
— хммм. Задумался Петр. У меня кажется есть идея как выиграть немного времени для того чтобы выйти. Артур, ты сказал, что можешь чем то убить охранника? А как насчёт…
Они шептались ещё десять минут. Потом их снова разогнали по камерам. Сегодня их последняя ночь.
Начальник тюрьмы
Матей Лихы был лисом среднего возраста с островатыми чертами лица и темными глазами. Родился и вырос он в далёкой от нынешнего места его службы деревни, на другом материке. Его отец был работником завода по производству мебели, зарабатывал не так уж много. Мать же была крайне общительной. Настолько, что сам Матей возненавидел болтливых. В семье помимо него было ещё 7 лисят, два старших брата, старшая сестра, четыре младших сестры. Когда мальчику было 16 (по их времяисчисление) лет они переехали на более бедный восток. Вскоре началась война, которую любой кот назвал бы последний Баюновской(~ 6974–7209).
Матей хочет служить, однако ещё слишком мал для этого. По этому он начинает работать в партизанском отряде. Он доставляет военным на фронт боеприпасы, передает их записки. Там он знакомится с Яном, лейтенантом в небольшой группе. Тогда ещё молодой солдат, казался идеалом лисьей гордость, смелый и хитрый он стал кумиром мальчика.
Но война шла не в их пользу. На границах с котами рос конфликт и они заострённой стрелой впивались в лисью колонию. Так враги добрались и до городка Матея. Лисы хотят использовать боевой газ, чтобы отогнать котов от границ и крупную партию провозят через город. Котам было это известно и когда газ доставлялся он уничтожили его в городе, в надежде заодно избавится от солдат, что засели там. Матей же тем временем под руководством Яна должен был доставить посылку руководству городка, что они не смогли удержать атаку. Но придя Матей обнаружил, что весь город и вся его семья уже давно мертвы. Тогда же Негативный в глубине души его призвал к мести и он послушался его.
После этого, на время, его усыновил Ян. Мальчик казался ему крайне трудолюбивым и патриотичным. Когда он вырос, он сразу же вступил в армию. Его новый отец был не против, у него было уже много опыта. Да и ему было так проще следить за ним. Уже к концу войны, Матей стал правой рукой Яна. Они вместе вдохновляли солдат идти на битву с захватчиками. Но Матей хотел не защищать дом. Он хотел мести, он хотел крови, напрасно считая, что он может утолить эту боль таким образом. Когда наступило затишье, примерно за сто лет до начала этих событий Матей вступает в нацистские движения, где быстро прыгает по карьерным лестнице. Так он заявляет о радикальных движениях и массовой казни, протестует против запрета использования газа, предлагает геноцидные пути. Хотя он был не одинок в этом. И этот факт был самым страшным. Как только Ян почувствовал войну, он как и его приемный сын вступили туда сразу же. Однако увлечения Матея уже пугали его отца. Он находил защиту родины, нечто обязательным, нужным. А он превратил это в безжалостное желание сеять смерть. Тот уже слабо напоминал, того напуганного лисёнка, что когда плакал ему в рубашку, что он теперь сирота… Он стал другим, ненависть прожгла его душу и это рана требует жертв, которые ее не насытят. Вскоре Ян оказался в тюрьме, не без причастия Матея.