Измерение магии: по следам пересеченных гор
Шрифт:
Ловлю баланс везде, где можно. Потихоньку четкость картинки в очередной раз появляется:
— Ну с одной я справился, на сегодня хватит, пойдем домой, — смеясь, проговорил, слегка шатаясь.
Осталось только закончить, начать, я уже начал. Впереди еще пять таких островков, просто надо контролировать погруженность.
С горем по пополам, почти везде теряя координирование. Замещая четкие образы на тусклое и унылое черное пространство, я добрался до цели. Сел, переводя дыхание, осматривался по сторонам. Только я, булыжник и голое пространство вокруг.
Сколько бы я не сидел, никто не открывал
— «Держи все при себе, твоя задача целым дойти до середины и уже там начать копить ману. Чем раньше закончишь, тем раньше поешь. А то и голодный спать пойдешь.» — вспоминал слова этого конченного.
— Копить ману значит, хо-ро-шо, — истошно проговорил, почесывая репу.
Расположившись максимально удобно, начал дышать. Спокойствие и умиротворение очень быстро нашли себя, тем более я уже видел каждое перемещение частицы энергии, перетекающие как кровь по венам, но только циркуляция шла по воздуху и в каких-то объектах, а тут это был камень и стены.
Не требовалось закрывать глаза и легче поддалась своя собственная невидимая сила. Уже легко чувствовалось легкое перемещение ее по всему моему телу, не давая при этом ни тепла, ни энергии. Она течет внутри, для помощи в поглощении и всего-то.
Подняв правую руку, развернул открытую ладонь вверх. Выпустил, закручивая свою силу, вылавливая потоки проходящей мимо маны. Отдавал все больше и больше, видя, как вокруг образуется вереница голубых огней. Все тянулось в вихрь, в танец цвета. Начал запускать все в себя, чувствуя насыщение и теплоту, пробегающую от кончиков пальцев к моей груди. Дышать становилось намного легче, образовывалось ощущение невесомости. У меня спокойно получалось собирать отовсюду, затягивая все в танец вихря. А раньше я мог лишь вблизи собирать попутно проходящие частицы.
Собирал много и долго, пытаясь закрыть бездну внутри себя, но чувствовалось полная безграничность. Огонь внутри меня полыхал настолько, что чувствовался легкий жар, исходящий из меня, что вот-вот и моя одежда загорится.
— Хватит, — в дали послышался голос, наконец появившегося Благояра.
Глава 12
Остановил все процессы, теряя контроль над поглощением. Повернулся лицом к стоящему Благояру:
— Теперь можно и на обед? — обрадовался, улыбнулся и встал с камня.
— Сбрось всю ману и тогда пойдем ужинать, — проговорил он. Его лица не было видно, так как единственный источник света бил ему в спину.
— В смысле ужин? — с обидой спросил я у него.
Он просто пожал плечами раздвигая ладони в стороны.
— Как мне скинуть ману и зачем? — дальше интересовался, почесывая затылок.
— Как? У тебя есть пламя, — начал отвечать бородатый, показывая руками какие-то фигуры. — А скидывать для того, чтоб ты не убил своих друзей случайным образом по неумению контролировать такую силу.
— Спасибо, понял, — кивнув головой, коротко ответил ему.
Он вышел и сразу закрыл за собой занавес каменной стеной. В очередной раз оставляя меня в полной темноте. Послышалось еще какое-то движение. Быстро сконцентрировавшись, увидел, как он делал толще стену между мной и основной комнатой, где камин.
Теперь
Решил не садиться, и наоборот залез на камень, повернувшись спиной к стене, где соседняя комната. Надо сделать пламя и потратить всю ману. Глубокий вдох, медленный выдох, визуализации. Без щелчка пальца, в моей вытянутой правой руке, с открытой ладонью вперед. Появилось небольшой шар, освещавший пространство вокруг. Легкий жар отдавался в мне в руку от огня, моментами перетекая в легкое дуновение тепла, потому что не было стабильности в нем. Сменяясь в размерах, то больше, то меньше. Нужна стабильность.
Меня уже это не так радовало, как могло быть это раньше, так как уже не впервые мне приходилось самому вызывать пламя. Но обуздать огонь, сложно.
Моя мана текла по мне, как кровь по венам, чувствуя каждое ее передвижение. К руке подходила большая часть, но не стабильно. Дыханием возвращал баланс и регулировал равномерную подачу. Получилось, теперь огонь стал держать один размер, как шар для боулинга. С таким размером, моя мана почти не кончалась, а значит я достаточно много накопил энергии.
Стал увеличивать приток, к руке, увеличивая огонь. Форма стала более вытянутой, жар бил в руку, расход увеличился.
— Интересно, что я могу, — проговорил, улыбаясь и чувствуя мощь в своих руках.
Продолжал увеличивать приток энергии к ладони. Пламя достигло примерно десяти метров. Моя рука привыкла к температуре и перестало обжигать ладонь. Продолжал дальше. Пока моя рука не стала трястись и чувствовал, как меня толкает сама же сила назад, а было всего метров двадцать, а маны при этом вагон. Как мне ее всю потратить?
В зале становилось реально жарко, капли текли по лбу минуя глаза, протекали по бровям вниз. Огонь достиг размеров пятидесяти метров. Уже еле сдерживал себя ногами, чтобы не упасть назад. А второй рукой поддерживал правую, которая тряслась от напряжения. Одежда немного начала сгорать не причиняя мне вреда. А мана наконец почти закончилась.
Появилась отдышка, пот ручьем лился с меня, как будто вышел из душа и не вытерся. Тело устало и мои ноги почти уже не слушались, начали подкашиваться. Съезжал к краю, вот-вот и обрыв. Мана на исходе, пламя стало уменьшаться. Нельзя сбрасывать всю ману! Вспомнил. Пытаясь остановиться, но в глазах уже темнело. Огонь пропал, и никто уже не толкал меня впереди. Стал плашмя падать вниз. Быстро переставлял ноги вперед, чтоб поймать точку опоры, но слишком темно. Тело не слушается, я лечу с камня вниз, погружая себя в стремительный полет.
***
— Может это ты виноват, — женский голос кричал где-то там далеко.
— Я тут не причем, — отвечал мужской, знакомый голос.
Не понимаю, что происходит. У меня лишь черный экран и звуковое сопровождение в виде чьих-то споров.
— А кто отказался его обедом кормить? — продолжала кричать девушка, ее голос стал быть знаком.
— Да не отказывался я, просто он сам тормоз не захотел по-быстрому, — отвечал, виновато бородатый.
— Вы хоть и старше, но мозгов у вас как у хлебушка, — кричала Ванда, наконец понял, кто это.