Измученные смутой времени
Шрифт:
— Отлично. Работаем по плану.
На следующее утро, когда Седов, позавтракав в буфете, вернулся в номер, зазвонил телефон. Это был Артеменко, он сообщил:
— С тобой хочет встретиться Анисимов.
— А, может быть, за мной бандиты ведут наблюдение? — высказал опасение сыщик. — Как бы не нарваться на неприятность.
— Мы проверили все вокруг гостиницы, за тобой нет слежки, — успокоил его Артеменко.
— Могут спросить у администратора гостиницы, отлучался ли я куда-нибудь, — продолжал сомневаться Седов.
— На этот счет у нас есть легенда. Когда будешь сдавать ключ от номера администратору, посетуй, что с гостиницы
— Добро, я уже выхожу из номера.
Не прошло и двадцати минут, как оперативники уже разговаривали в салоне «Волги».
— Ну, каковы твои первые впечатления? — спросил Анисимов. — Говоришь, чуть не убили?
— Нет, убивать-то не хотели, просто припугнули. Приставили к виску обрез, я и постарался запомнить его.
— У кого в руках было оружие?
— У Купца.
— Хорошо, будем иметь в виду. Значит, были еще некто Колотун и Фараон?
— Да, они самые.
— Мы установили их личности. Колотун, он же Зайцев Василий, не судимый, но подозревался в убийстве, действительно служил в Афганистане. А второй не мент, его фамилия Фарион Дамир, он с Украины, ранее неоднократно судимый, так что прозвище созвучно фамилии.
— То-то я удивился, что так грубо палят своего мента. С этим предателем, наверное, общается только Бугор.
— Скорее всего, — согласился Анисимов. — Нам кровь из носу надо его вычислить, иначе он наделает бед… Ладно, с этим все ясно, а теперь обсудим наши дальнейшие шаги, почему я и встретился с тобой с глазу на глаз. План операции изменился по той причине, что вчера в следственном изоляторе Москвы убили Самойлова…
— Убили?! — от неожиданности воскликнул Седов. — Месть за «вора в законе»?!
— Да, очевидно, месть. Об убийстве Самойлова я узнал за два часа до твоего вылета, поэтому срочно поехал в порт и сел в самолет. По телефону я этого не мог тебе говорить, да и в порту не хотел с тобой светиться, так что — прости. Сейчас московским оперативникам не до нас, поэтому руководство операцией полностью возложено на меня. Действуем с наскока: как узнаем, где находится похищенное, сразу всех задерживаем, а когда все будут сидеть по камерам, тебе шифроваться нет необходимости — ведь Самойлов уже убит, и его не надо выгораживать. Но московским сыщикам ты все равно звонишь, а также оставляем запасной вариант с посыльным, который якобы должен привезти деньги на тот случай, если ты не сможешь с первого раза определить место хранения похищенного. Примерно уловил суть операции?
— Все понял, — кивнул Седов. — Я сразу смекнул — что-то случилось.
— Непредвиденная ситуация, — развел руками Анисимов и продолжил: — К девяти вечера мы расставим несколько постов наблюдения — возле гостиницы и девятиэтажки, где вы вчера пиршествовали, а также на центральной улице. Перекрыть весь город мы не сможем, поэтому хотя бы так. Постарайся сориентироваться, в какую сторону двигаетесь, запоминай приметные здания и дома, мимо которых будете проезжать. После того, как осмотришь товар, спроси у Бугра, откуда тебе позвонить Скобе в Москву. Если он скажет, что с его квартиры, то соглашайся, а если с почты, то придется ждать до утра — она ночью не работает. В Главке ждут твоего звонка, и от имени Скобцева пообещают отправить человека с деньгами.
— А если Бугор после моего разговора с лже-Скобцевым захочет переговорить с Самойловым, а его нет?
— На этот
— Как все усложнено! — схватился за голову Седов. — Я уже начинаю запутываться, что к чему и почему.
— А все москвичи, — усмехнулся Анисимов. — Хотели сами участвовать в реализации, быть, так сказать, причастными к большому раскрытию, но помешала смерть Самойлова. Я бы сделал все попроще, как ты и говоришь — с наскока, на хапок. Но столичным сыщикам надо отдать должное — это их информация, и по Москве они сделали многое, без лже-Скобцева эта игра не началась бы. А твоя задача сейчас предельно проста — узнать, где находится похищенное и позвонить в Москву. Дальше мы начинаем задержания, изъятия, допросы, а ты можешь вернуться в Якутск и победоносно доложить Жукову, что испытательный срок прошел на «отлично».
— Было бы хорошо, — мечтательно произнес оперативник. — Жуков обещал в убойный отдел.
— Почему в убойный? — удивленно спросил Анисимов. — Там ребята зашиваются, ночами не спят. Лучше иди к нам в министерство, я тебя возьму в свою группу.
— Нет, я к убойникам, — помотал головой Седов. — Есть у меня там дела.
— Какие такие дела? — еще более удивился министерский опер. — Старые счеты?
— Можно сказать, что да.
— Какие?
— Долго рассказывать. Как-нибудь зайду к вам в министерство и все выложу. Возможно, попрошу у вас помощи.
— Давай заходи, всегда рад помочь… Ладно, не будем отвлекаться на посторонние разговоры — иди на почту, походи возле телефонной будки и вернись в гостиницу. Мы у телефона, ждем от тебя вестей.
Прогулявшись по городу, а заодно проверив, не ведется ли за ним слежка, к полудню Седов вернулся в гостиницу, пообедал и коротал время за телевизором.
С экрана звучали новости о том, что Советский Союз готовится перейти к рыночным отношениям, что руководители державы подписали документ в области экономического спасения страны, что начался парад суверенитетов Союзных республик… Одним словом, страна разваливалась, а до полного ее краха оставался ровно один год. Партийные баталии, горячие политические споры, борьба за нелепую программу о том, что дряхлеющую империю можно спасти за пятьсот дней, неистовства одиозных депутатов Верховного Совета РСФСР, трагическая гибель Виктора Цоя — все эти теленовости вскоре на время утихнут, и внимание всего мирового сообщества будет приковано к небольшому промышленному городу на юге Якутии. Девятнадцатого августа группа отъявленных головорезов и преступников, которых конвоировали из Нерюнгри в Якутск, захватят воздушное судно и вместе с пассажирами угонят в далекий Пакистан. Даже в дурном сне Седов не мог представить, что разработка преступной группировки, участником которой являлся он, и угон самолета являются звеньями одной цепи.
Сегодня вечером бандиты не позвонят оперативнику, так как будут заняты тем, чтобы передать через своего милиционера тот самый курковый обрез шестнадцатого калибра арестованным в изоляторе, которых ожидало этапирование в республиканский центр.
Не ведая, что он накануне «большого шухера»* (громкого события), Седов сладко потянулся и закрыл глаза. Спать оставалось четыре часа — впереди опера ждали, по его наметкам, бессонная ночь и новые испытания.
Седов проснулся от звонка. Время было восемь часов тридцать минут; он с легким волнением поднял трубку и услышал голос Артеменко: