Изнанка мести
Шрифт:
– Я не отпущу тебя никогда, – Андрей выдержал короткий интервал, будто бы давая ей время уяснить, – ни тебя одну, – снова сделал паузу, – ни вас двоих – никогда, – он словно бы поставил штемпель на ней.
Ольга почувствовала, как напряжение покинуло её, мышцы расслабились. Мурашки пробежали до самых ноготков на пальцах ног. Она готова была броситься ему на шею и в то же время хотела поскорее остаться одна, чтобы в тишине обдумать слова мужа. Ещё ни разу у нее не было мужчины, готового бороться за отношения. Ни разу!
Это напоминало ходьбу в детский сад за руку с родителями. Чтобы она не отставала, матери и отцу приходилось твердо следить за её ладошкой,
Вот с парнями было в точности наоборот. Никто из них не держал её крепко, никто не беспокоился, что связь разорвется, и она исчезнет в толпе. Поэтому она сама выдергивала руку. Было не так обидно убежать, как знать, что тебя обронили, забыли, не дорожили.
Но Андрей же не выпускал её ладонь, он берег её надежно. Он владел ею и, наверное, не хотел потерять. И наплевать, что было тому причиной: она сама или ребёнок, которого она носила в себе.
Слезы навернулись на глаза, но при этом хотелось смеяться и прыгать. Ольга посмотрела на него с интересом. Как будто до теперешнего момента никогда по-настоящему не видела.
– Разве ты не мечтаешь стать свободным? – на всякий случай уточнила она.
– А ты? – ответил он вопросом на вопрос, всё ещё не показывая ей свои чувства.
– Нет, – честно сказала она до того изумленная его поведением, что не нашла сил показаться безразличной.
– Хорошо, – кивнул Андрей и вышел, так и не ответив ей.
Да Ольге и не нужны были сейчас ответы, она и без того была в полном восторге! Больше не злилась, хотя еще немного нервничала. Казалось, гроза миновала, и мир был чудесным! Андрей не станет разводиться с ней! Ура!
Она упала на кровать, и лежала, разглядывая идеально ровный белый потолок и хрусталики на люстре. Она была почти на небесах! Она его почти боготворила! Он не бросит её, не выгонит и не уйдет сам! Ещё никто и никогда не доставлял ей такой радости своим равнодушным ответом. С этого дня она будет лучшей женой в мире!
Она выключила лампу, завернулась в одеяло и улыбнулась от неожиданного счастья. «Наверное, он всё ещё влюблен в меня», – подумала она, прежде чем провалиться в сон.
Однако отношения после это не стали проще. Каждый день превратился в явственную пытку недомолвками. Когда она пробовала поговорить с ним, то натыкалась на угрюмо-равнодушное выражение лица и полное молчание. Через два дня Ольгу охватила злость вкупе с лёгкой паникой. Что он себе позволял? Неужели так будет всегда?
Приподнятое настроение растворилось в напряжении и вакууме, которые завтра, послезавтра и последующие дни, наполняли комнаты. Дважды по ночам, не в силах заснуть, она поднималась и шла к спальне мужа в надежде на разговор. Шла, но, не дойдя до двери, останавливалась. Что она могла ему сказать? Что предложить? Что попросить? Что он от неё хотел? Признания в любви? Вряд ли. Чуяла она, что он не из тех, кто потерпит лицемерие. Может быть, стоило рассказать о прошлом? Но что рассказывать? Да, у неё было полно парней. Последние несколько лет она крутила романы направо и налево.
Разве она могла изменить безрассудство прошлого?
Андрей же нацепил на голову шлем абсолютного равнодушия и порой казался ей фантомом. Он вставал очень рано и уходил до того, как она вылезала из постели, работал допоздна, и частенько она не могла его дождаться не уснув. Он ничего не ел дома, только надевал рубашки, которые она гладила, и менял костюмы и галстуки.
Тишина стала
Она в своей жизни немало наблюдала, чтобы понять, что хорошая семья – это не любовь до мозга костей, это – тяжелый изнурительный труд по двадцать четыре часа в сутки. Это преодоление себя и работа над собой, это бесконечные договоры и переговоры, это сельское хозяйство и тяжелая промышленность одновременно, доменные печи и песни у костра. Это постоянная ходьба по канату и зависимость от другого человека, а его, в свою очередь, от тебя. Ваших детей от вас и вас от них. И работа, работа, работа. Ольга непоколебимо верила, что при должном приложении сил, любые два человека могли быть счастливы друг с другом. Тем более, когда они ждали ребёнка.
Ей надо было срочно чинить свой брак, пока он не превратился в фикцию. Могла ли она сделать это одна?
В четверг она заснула в гостиной, в надежде услышать возвращение мужа. Безуспешно. Как он умудрялся просачиваться мимо? Она надеялась на выходные, но он ушел в субботу затемно, а вернулся… Она не знала когда это произошло. Аналогично с воскресеньем. Вика звала её в гости. Но Ольга, как цепной пес, сторожила мужа.
В понедельник она улеглась спать засветло, поставив будильник на четыре часа утра. Проснулась и долго ждала, когда послышаться звуки в комнате Андрея. Вдруг подумала, что он уже ушел, вскочила и понеслась к спальне. Нет. Портфель стоял на банкетке, часы лежали рядом. Ольга вернулась в гостиную. Боясь заснуть и зевая, принялась за йогу. За полтора часа переделала все известные ассаны. В пять тридцать, в конце концов, услышала, что зашумела вода в ванной, лёгкие шаги проскрипели за дверью. Она шустро вскочила, испугавшись, что он исчезнет. Стала в проёме двери, чутьем понимая, что если он твердо решил с ней не говорить, это состязание ей не выиграть.
– Мы должны решить, как будем жить дальше, – сказала она, пытаясь поймать взгляд Андрея, как только он появился в коридоре. Он ошарашено уставился на неё, будто не ожидал, что с ним в квартире находится кто-то еще, – надеюсь, ты понимаешь, что так продолжаться не может?
Да, именно так. Она сказала твердо и уверенно. Но внутри совсем этого не чувствовала. Растерянная, она ждала ответа Андрея, но он не оставлял своё запирательство. Выразительно осмотрел её с ног до головы. Он что, решил поиздеваться над ней? Она должна прорвать этот глупый нарыв!
Что с ней происходило последнее время? Она вышла замуж и превратилась из уверенной в себе девушки в жалкую тётку, страшащуюся, что её бросит муж. Где прежнее легкое отношение к мужчинам, к жизни?
– Мы могли бы заключить перемирие, – наконец, проговорила она.
– Перемирие? – тон его голоса слегка поколебался, черная бровь поползла наверх. Ольга почувствовал себя идиоткой. Когда он стоял на задних лапках перед ней, это было гораздо удобнее. Теперь она вынуждена выкарабкиваться сама. – Что это для тебя значит?