Изнанка
Шрифт:
Завтра же, решила Сти. Возьму отца с его питомцами и рванем в Михнево. Растопим камин, выпьем по толике вина и будем говорить о всяком. О прошлом, о будущем. О ее детстве...
Какую же деталь она упустила, черт возьми?..
Когда Сти уже собралась принять прохладный душ, в дверь постучали.
– Ну? – крикнула она.
– Семь часов, Кристина Николаевна, – раздался приятный женский голос кого-то из обслуги.
– Спасибо, встала уже.
– Я прошу прощения за назойливость, но звонил Борис. Просил срочно с ним связаться...
– Хорошо. Дайте помыться!
После душа она тщательно
– Слушаю, Кристина Николаевна, – бодро произнес ее личный секретарь.
– С Борисом соедини.
– Секунду...
– Алло, Кристина Николаевна?
– Нет, Санта-Клаус! Лапландия на связи!
– Что произошло ночью?..
Сти представила, как весело подпрыгивает авоська в руках ученого, и усмехнулась.
– Роберт мертв.
– Знаю! Я уже был у него в особняке! Рысцов сообщил...
– Как он себя чувствует, кстати?
– Кто? Труп? – невинно осведомился Борис.
– Рысцов! – рявкнула она, переставая улыбаться. – Не время для шуточек!
– Ну... – протянул ученый. – Кажется, слегка расстроен. Вы же знаете, он у нас впечатлительный, хотя старается не подавать виду... Так что все-таки произошло? Валера толком ничего не объяснил.
– Новый флюк появился...
– Да это я знаю, – беспардонно перебил Борис. – Каким образом Роберт ласты отбросил?
– Хотел повлиять на «каплю» как сшиз, а та его двинула... Кажется, просто отразила энергию. Хотя Рысцов утверждает, что сама атаковала. Думаю – это бред.
– Угу... А почему «капля»?
На миг Сти растерялась.
– Даже не знаю... похожа на большую черную каплю...
– Понятно, – удрученно откликнулся ученый, словно напрочь потерял интерес к разговору. У него, видимо, опять внезапно поменялось настроение. – Что-нибудь еще?
– Еще? – Она задумалась. – Ах да... Еще эта «капля» жрет зажигалки. Все, кроме красной.
– Чего-о? Вы пьяны? Утро же... Какие зажигалки?
– Сам ты пьян! – злобно откликнулась Сти. – Рысцов там бросал зажигалки разноцветные... а она их засасывала. Слушай, я специалист, что ль?! Это твоя работа! Иди в эс и разбирайся!
– Я разберусь, обязательно разберусь... – печально ответил Борис. – Бедные, несчастные кенгуру...
Сти с яростью швырнула трубку через всю спальню.
Идиоты! Кругом сплошные придурки! И ведь приходится их терпеть! Ну почему так – всю жизнь?..
Надев темно-синие трусики и застегнув бюстгальтер, Сти заставила себя успокоиться. Низ живота сводило все круче.
– Всему виной не глупые люди, а месячные, – вслух произнесла она, еще разок посмотрев на свое отражение в зеркале. – Темпалгином их мочить будем. И баста. Потому что эта докучливая боль мешает расти другой...
Сти развела руки широко в стороны и запрокинула голову, словно подставляя грудь невидимым лучам, падающим сверху... Нужно уметь быть снисходительной к слабым.
Она – регент непостижимой, но еще малолетней силы, готовящейся взять Землю под свое покровительство. Ничего не бывает зря. Никогда. Это она поняла давно. История – лишь давно прописанная книга, которую мы вольны перевирать, как вздумается. Ее содержание от этого не изменится. И скоро наступит время перевернуть страницу этой сакральной книги и увидеть,
Эпохи снов...
В глубине души – там, куда сама она не каждый раз осмеливалась заглядывать, – вновь закопошилось нечто. Очень похожее на предчувствие сшиза в С-пространстве. Только наяву. Именно оно подсказывало Сти в трудные минуты, куда ступить, чтобы не сорваться в пропасть. И оно выбрало именно ее для осуществления своей миссии в этом мятежном человеческом мире.
Иногда в такие моменты у Сти возникало подозрение, что она сошла с ума... Но незримое нечто было слишком реально. Слишком отчетливо пульсировало внизу живота. Оно зародилось в тот момент, когда Сти, поскользнувшись на застывшей лужице в тоннеле метрополитена, впервые попала в изнанку. И с тех пор это нечто жило в ней, готовое в любой момент разорвать призрачную плаценту.
Оно пребывало по ту сторону сомнений и оценок.
Это было семя эса...
– Незаман беним пара алабилирмием? – сердито наморщив смуглый лоб, спросил Ибрахим Сунал – турок, владеющий несколькими богатыми месторождениями нефти на Ближнем Востоке.
– Спрашивает, когда получит свои деньги? – объяснил педерастического вида переводчик с аккуратным пробором на голове.
Сти отрешенно посмотрела в высокое арочное окно, за которым виднелась серая брусчатка Красной площади. Настырный тип, вынесла она резолюцию. Пусть катится ко всем чертям, без его протекции не пропадем.
– Скажи ему: пошел вон, – обратилась она к переводчику.
– Так и передать? Дословно?
Сти индифферентно пожала плечами:
– Так и передай...
– Дефол! – немного сконфузившись, сказал переводчик. И виновато улыбнулся отвалившему нижнюю челюсть турку.
– Щёле... Щек! – разъяренно выдавил Ибрахим Сунал, когда переварил неслыханное нахальство.
– Ругается, – прокомментировал переводчик. – Пока достаточно безобидно.
Тем временем турок выпучил глаза и прокричал, асинхронно взмахнув руками:
– Сени сенин шейтан дюньянла гебертеджем!
– Сам шайтан! – Сти задорно показала ему язык. – Что балакает?
– Грозится уничтожить вас, Кристина Николаевна, вместе с вашим поганым миром...
– Гнев приведет тебя на темную сторону силы, – решительно обнаглев, сказала она Ибрахиму Суналу, пародируя интонацию учителя Йоды. И, смеясь, бросила педерастическому юноше: – Можешь не переводить...
Турок тем временем окончательно потерял контроль от подобной бесцеремонности. Он, грубо выкрикивая какую-то явно нелестную похабщину, двинулся на Сти, словно бык на матадора, виляющего голой задницей. Сунала никогда и никто еще не осмеливался так оскорблять! Тем более женщина! В этот момент он готов был наплевать на дипломатические манеры и разорвать нечестивую стерву голыми руками...