Изумрудное пламя
Шрифт:
— Не мог бы ты поехать с нами? — попросила я.
Особняк Пирсов располагался на двух живописных акрах парка за Уилкрест драйв, к северу от Вестхеймер роуд. В отличие от большинства Домов, магам-пирокинетикам было запрещено владеть коммерческой недвижимостью внутри кольца платной дороги Сэм Хьюстон, из-за их склонности устраивать пожары. Даже за пределами кольца, муниципальные правила предписывали определенное расстояние между их зданиями и другими строениями, поэтому дом Пирсов возвышался посреди парка в гордом одиночестве.
Шестиэтажное
— Вы достигли вашего пункта назначения, Бастиона зла, — огласила Арабелла, выбравшись из машины.
— Занимаем наш дозорный пост, — сказал Леон и направился к ближайшей лавочке.
Мы все согласились с тем, что явиться в офис Татьяны вчетвером было бы чересчур. Это был бы сигнал, что мы ее боимся, поэтому будет достаточно нас с Корнелиусом.
— Повеселитесь там. — Арабелла села рядом с Леоном и вытащила свой телефон.
— Через сколько мне бежать вас спасать? — спросил Леон.
Корнелиус придержал дверь, и из машины выпрыгнул Банни. Доберман пинчер стал в стойку и понюхал воздух, слегка подергивая ушами. Его мощная грудь была скована мускулами под черно-коричневой шкурой.
— Не думаю, что нас придется спасать, — улыбнулся Корнелиус. — Если мы не выйдем через полчаса, подождите еще немного.
Мы с Корнелиусом направились по извилистой дорожке к зданию. Корнелиус шагал быстро. Банни, должно быть, почувствовал исходившее от него напряжение, потому что практически приклеился к хозяину-анимагу, не отставая ни на шаг.
— Мы здесь за информацией, — вполголоса сказала я.
— Я не забыл, не беспокойся. Как бы я ни презирал Дом Пирсов, я не отступлю от своих профессиональных обязанностей.
Прошлым вечером я отправила ему на е-мейл подробное письмо, обрисовав ситуацию с Шерил. Задачей на сегодня было выяснить, не помогал ли ей кто-то еще.
— Я поговорил с сестрой, — продолжил Корнелиус. — Она ходила с Татьяной в одну школу. Питер, старший брат Татьяны, поздно раскрылся. В полной мере его магия не проявлялась до одиннадцати лет. До этого момента Татьяна, будучи старшей Превосходной, воспитывалась, как будущая глава Дома. По словам Дианы, Татьяна рассказывала ей, что день, когда Питер проявил себя Превосходным, был самым счастливым днем в ее жизни. Лично я с ней особо не общался.
Интересно.
— Все, с кем я говорила, утверждают, что у нее взрывной характер.
— Это может быть нам на руку.
Непременно.
— Спорим на доллар, что она не удержится и выпустит пламя.
— По рукам, — согласился Корнелиус.
Мы прошли через стеклянные двери и направились на проверку к охране. Высокий охранник-латиноамериканец
— Это служебное животное, сэр?
— Да.
В руках анимага, доберман был не просто собакой. Он был заряженным дробовиком, готовым расправиться с его обидчиками в мгновение ока. Я видела, как он прикончил динозавроподобного призванного монстра, который был в три раза больше него. Банни просто подпрыгнул на два метра и вырвал твари глотку.
Охранник кивнул.
— Мне нужно сделать его фотографию.
— Конечно, — ответил Корнелиус. — Банни, улыбнись.
Банни ощерился чащей зубов.
Три минуты спустя, обзаведясь пропусками, мы поднялись на лифте в офис Татьяны на пятом этаже.
Я представляла себе вишневое дерево, черное стекло и разнообразное пламя, вылетающее из пола. Вместо этого я увидела белые мраморные полы, светлые стены, комнатные растения и тонны солнечного света, струящегося сквозь огромные окна.
Татьяна сидела за бежевым столом, отлитым в виде цельного куска пластика эргономичной формы. На столе стоял компьютер, двухфутовая скульптура в виде языка пламени, сияющая красным и оранжевым, и миленький котенок из матового стекла, с голубыми глазами и украшенными блестками кончиками ушей.
Вот она, наглядная разница между Шерил и Татьяной. Обе были примерно одного возраста и достатка. Обе учились в одних и тех же школах. Обе управляли многомиллионными компаниями и хорошо справлялись. Но Шерил скорее бы умерла, чем поставила хорошенькую фигурку котенка себе на стол. Она тщательно контролировала свой имидж. Татьяне было плевать, что думают о ней другие люди, потому что ей не нужно было ничего доказывать. Она была сильной и уверенной в себе, и если она хотела, чтобы у нее на столе был котенок с блестками на ушах, он у нее был. Мне жаль того, кто осмелился бы ей сказать, что это непрофессионально. Такое шоу стоило бы увидеть.
Увидев нас, Татьяна встала и обошла вокруг стола. На ней было платье цвета морской пены с квадратным вырезом. Ее макияж был нанесен мастерски — не слишком много, не слишком мало. Она скрутила волосы в узел, закрепив его карандашом. Ее ноги были босыми, сброшенные темно-коричневые туфли валялись под столом.
Татьяна скрестила руки на своей пышной груди, посмотрела на Корнелиуса, а потом на меня.
— Хороший ход — привести его сюда.
— Она меня не приводила. Я привел себя сам, — сказал Корнелиус.
— Ну конечно. Как дела у Дианы?
— У нее все хорошо.
Татьяна кивнула на кресла.
— Присаживайтесь.
Я заняла кресло слева, Корнелиус сел справа. Банни улегся на пол у ног Корнелиуса и принялся сверлить Татьяну взглядом, будто та была коброй. Она посмотрела на пропуск, прицепленный к его ошейнику. Уголки ее губ приподнялись, угрожая растянуться в улыбку. Татьяна спохватилась и посерьезнела.
— Давай начнем с 15 июля, — начал Корнелиус.
Татьяна присела на край стола.