Изумрудное сердце
Шрифт:
Он навсегда останется в моей памяти. Никто и никогда не сотрет с губ его поцелуи. Раны, которые оставляют его клыки, никогда не заживут. И с кем бы я ни была после, все равно, закрывая глаза, я буду видеть его улыбку и слышать его сорвавшийся с губ стон.
Единственным желанием было остановить время. Сидеть так, прижавшись друг к другу, вечно, закусив губу и сдерживая слезы. Почти не дышать в надежде, что удастся растянуть упоительный миг. Мне не хотелось отпускать его от себя ни на миллиметр. Мне не нравилось, что он закутал меня в простыню и оделся сам, мне нужно чувствовать его всего. Мне физически необходимо ощущать его рядом, так близко, как это возможно. И пока у нас еще есть время. Я готова сама продать душу,
Мы долго сидели, обнявшись, и молчали. За окном медленно светлело небо - приближался рассвет. В синеве растворялись звезды, и сквозь дымку проглядывало блеклое Аскарионское солнце. Совсем чуть-чуть, еще только на самом краешке неба, но в комнате уже изрядно посветлело. Я сжала руку Дирона и, наконец, не удержавшись, всхлипнула.
– Я никуда тебя не отпущу.
– Куда же ты денешься? Отпустишь, - горько усмехнулся маг и чмокнул меня в макушку. От этого по-детски трогательного жеста защемило в груди, и сдерживаемые рыдания вырвались наружу. Маг гладил меня по волосам и шептал глупые слова утешения. А я ничего не могла с собой поделать. Хотела взять себя в руки и быть сильной. Хотела поддержать его, но не получалось. Вытерев простыней нос, я встала и направилась к шкафу, просто так, чтобы хоть чем-то занять себя. Отвлечься от тягостных мыслей и не думать о собственном бессилии. Перерыв всю имеющуюся в наличие одежду, я нашла, наконец, то, что можно натянуть на себя. Достаточно узкая, но длинная мужская рубашка, подпоясанная каким-то кушаком, смотрелась не сказать, чтобы прилично или стильно, но все же это было значительно лучше, чем небрежно обмотанная простыня.
За нами пришли с самого утра. Все тот же мрачный дорого одетый вампир. На этот раз он был один, и я видела, как облегченно выдохнул за моей спиной Дирон. Что же такое с ним делал этот второй? Впрочем, ответ на вопрос я вряд ли узнаю. На глаза снова навернулись слезы, и я смахнула их рукой.
– Мы приняли решение, - начал гость без приветствия.
– Стикур Эскорит герцог Нарайский на свое счастье никаких подробностей не знает, поэтому с ним нет ровным счетом никаких проблем. Что касается девушки, с ней сложнее. Ей придется позволить наложить на себя заклинание, после которого она просто не сможет рассказать ничего из того, что здесь произошло. Все, что касается этих событий, будет заблокировано. Девушка сможет лишь подтвердить наши слова.
– Хорошо, это приемлемо, - кивнул Дирон так, словно меня здесь не было.
– Я прекрасно знаю, как это заклинание действует. Нет нужды рассказывать. Но для того, чтобы провести ритуал, необходимо, чтобы она доверяла заклинателю и сама была готова молчать.
– Безусловно, так лучше, - согласился вампир.
– Но в критической ситуации, такой, как эта, достаточно формального устного согласия. Эффект будет тот же.
– Ага, только ощущения другие. Это крайне болезненный ритуал. Я проведу его сам.
– Не лучшая идея...
– нахмурился гость.
– Впрочем, будь по-твоему. Проводи. Но под надзором нашего мага, чтобы безо всяких неожиданностей. Если мы только заподозрим какой-нибудь подвох - девушка умрет.
– Я согласен.
– Кто бы сомневался.
– В голосе мужчины прозвучало раздражение.- Отпустим мы их после ритуала подчинения.
– До, - уперся маг.
– Причем не отпустите, а отправите через портал куда-нибудь подальше из Аскариона. Да хотя бы во Влекриант. Мне нужны гарантии.
– А мои гарантии? Маг, тебе не кажется, что ты не в той ситуации, чтобы качать права. Или забыл, как хорошо в камере? Я сейчас могу запереть вас там вдвоем, и тогда шансов на спасение у твоей подружки не будет никаких. Ты ведь уже хочешь есть, правда?
Мне не нужно было поворачиваться, чтобы почувствовать, как напрягся Дир, видимо, вампир знал, о чем говорит, но маг быстро взял
– Если вы, и, правда, собираетесь отпустить Ольгу и герцога Нарайского, то пойдете на эту небольшую уступку. Если же на самом деле все иначе, значит, Оля все равно умрет. И разницы никакой нет.
– Тебе повезло, маг, что у нас нет времени с тобой нянчиться, - словно выплюнул вампир.
– Мы сделаем таким образом. Часть предназначенной тебе миссии я могу открыть сейчас. Это весьма приятное действо - свадьба. И причем не абы с кем, а с одной очень достойной леди.
– Зачем?
– Ну, это уж не твое дело. Ты не обессудь, брак будет фиктивным. Но он нам нужен. Так вот, сначала свадьба без ритуала подчинения. На ней будет присутствовать жрица Маан, пусть и из низшего звена, но она может почуять неладное. Поэтому, все будет по доброй воле, потом освобождаем твоих друзей, после ритуал. Но если ты посмеешь меня обмануть...
– А почему бы и не отпустить сейчас? Смысл проводить свадьбу до ритуала?
– Ты задаешь слишком много вопросов, Ласт. Я буду обращаться к тебе именно так. Мне привычнее.
– И все же, зачем проводить свадьбу до ритуала? Наличие жрицы - единственная причина?
– Дирону было все равно, каким именем его будет называть будущий хозяин. Какая разница?
– Мы не отпустим герцога Нарайского до свадьбы. Мы планируем, что он будет почетным гостем на церемонии. Нам важно, чтобы представитель Арм-Дамаша видел - у нас в провинции все конфликты решаются мирно. Поэтому освободим мы герцога и девушку не раньше, чем завершится свадебная церемония. То, что ты на этот момент еще будешь свободен от клятвы, - наша добрая воля. Так что в твоих интересах, чтобы все прошло гладко. Понял?
– Все будет так, как мы договаривались.
– Я надеюсь, свадьба пройдет без эксцессов. Если герцог Нарайский хоть в чем-то заподозрит фальшь, девчонка умрет первой и в таких муках, какие тебе даже не снились. Ты меня понял?
***
Стикур мерил шагами небольшую комнату. Душила злость. Как они смеют с ним так обращаться? Словно он безродный вампирский слуга, а не официальный представитель Арм-Дамаша в этой богом забытой кровососной провинции. Пусть так со своими прихлебателями обращаются. А он достоин уважения или хотя бы объяснений.
На завтрак сегодня подали какую-то несъедобную баланду, а вино было разбавлено. Раз эти изверги схватили его, засунули в комнатушку и вот уже почти сутки ничего не дают о себе знать, то хотя бы кормили по-человечески! Что эти наглые вампиры о себе возомнили? Неужели всерьез считают, что подобное неуважение, выказанное герцогу Нарайскому, сойдет им с рук?
Допрос устроили с пристрастием. Ладно, спросили кто он? Так еще замучили вопросами о том, что ему известно о жизни Ласта? Стикур даже не сразу вспомнил, что Ластом зовут вампирчика, которого они с Ольгой наивно решили спасать. Или наивен был только сам герцог? В какую авантюру его опять втянула Рыжая? От кого собиралась спасать никому ненужного парня? Вряд ли, от ирра Даллара. Потому что, слушая рассказ Стикура, вампир только хитро улыбался и отмахивался, давая понять, что идея не стоит гхырхячьего помета и спасать просто некого. Гость долго курил трубку (от тяжелого запаха табака у Стика быстро разболелась голова), а потом снова уточнил, что все же Стикур знает о Ласте. Да ничего, кроме тех сказок, которые наплела Оля. Он, как всегда, купился на наивное хлопанье ресниц, очарование зеленых глаз и увяз по уши в неприятностях! Интересно, где сама рыжая авантюристка? Слуги вообще ничего не сказали, а ирр Даллар только отшутился, что, мол, негоже оставлять юную девушку в одной комнате с искушенным светским львом. "И кто это тут искушенный? Мерзавец". Говорил вампир вежливо, но дверь на засов, все равно, запер, и вином разбавленным поил. Ничего, возможность поквитаться с ним еще обязательно будет!