Изумрудные глаза Будды

Жукова-Гладкова Мария

И строитель, и солдат решили, что этот человек должен узнать правду о случившемся. И другие тоже должны.

Может, хотя бы один из них дойдет…

Один на самом деле дошел.

Глава 16

Перед ночной вылазкой мы с Татьяной решили поспать. Неизвестно, что ждет впереди. Пашка сказал, что ему спать не хочется, и продолжил интеллектуальное общение с поэтом. Карл тоже остался с ними, Алена спала в кухне.

Валентин с Арсением последовали нашему с Татьяной примеру и поднялись в спальню.

Когда мы с подругой проснулись, за окном было уже темно. В доме стояла тишина. Мы оделись, прихватили оружие и тихонечко спустились вниз. В камине догорал огонь. Олег Владимирович спал, положив голову на стол, Пашка дрых на полу, даже до шкуры не добрался. Однако ему не привыкать. Я внимательно осмотрела Пашкину голову, но никаких повреждений не обнаружила, и потрясла его за плечо.

– Ась? – пробурчал любимый оператор. – Уже утро, что ли? Или убили кого?

– Типун тебе на язык, – буркнула я и продолжила трясти Пашку. У меня большой опыт его пробуждения.

Татьяна тем временем сходила в кухню и вернулась с заспанной Аленой. Девушку мучил сушняк. Мы вчетвером вышли на улицу, умылись снегом и набрали его, чтобы растопить и заварить чаю.

Тут сверху спустились Валентин с Арсением, осмотрели нас и первым делом спросили, где Дед Мороз.

Карл отсутствовал. Ни Пашка, ни разбуженный Олег Владимирович, ни Алена не слышали, как он уходил.

– Не нравится мне это, – сказала Татьяна.

– Ты думаешь, что он мог отправиться предупреждать зэков о нашем возможном визите? – спросил Валентин. – Это был засланный казачок?

– Я не знаю, – призналась Татьяна.

– А вы туда все-таки пойдете? – поинтересовался Олег Владимирович.

– Да, – твердо сказала я. – Нужно решить вопрос с соседями, и по возможности мирно. Давай одеваться, Таня.

– Камеру брать? – спросил Пашка.

– Нет, – ответила я.

К охотничьему домику отправились мы с Татьяной, Пашка и Валентин с Арсением. Алена задвинула за нами щеколду. Олег Владимирович заявил, что продолжит творческий процесс. Интересно, что же он насочинял за это время?

* * *

Пашка сказал, что сегодня днем, когда ходил за камерой, видел тропинку, по всей вероятности, проложенную в снегу Карлом, когда он несся к нам вчера вечером через лес. Валентин взял лопату, чтобы расчищать завалы. Арсений с Пашкой прихватили «совки» из частей самолета, пузатенький также нес топор, у нас с Татьяной были пистолеты. Мы не забыли и веревку.

Шли гуськом, Валентин – первым, потом Татьяна, потом пузатенький, Пашка, я замыкала шествие, то и дело оглядываясь.

– Ну и лось, – заметил Пашка. – Это ж надо было в сугробах такую тропу пропахать!

Никто ему не ответил, но все думали, куда подевался наш чернокожий друг.

Через реку перебрались без приключений и стали подбираться к дому. Никаких звуков из него не доносилось. В окне, правда, виднелся тусклый огонек, вероятно, свечи. Из трубы потягивало дымком.

– Жаль, никого из моих змей в это путешествие не взяли, – вздохнула Татьяна. – Они могли бы помочь.

– Может,

подождать, пока кто-то в туалет выйдет? – обернулся Валентин. – Там-то, как я понимаю, условий нет.

– Этак можно и несколько часов прождать, – заметила Татьяна. – Холодно.

– Сразу все пойдем? – уточнил пузатенький. – Ворвемся, как спецназ в фильмах?

– Первыми пойдем я, Татьяна и Пашка, а вы, ребята, оставайтесь пока на улице. Если закричим – врывайтесь с топором и лопатой наперевес.

Валентин с Арсением кивнули и встали по обеим сторонам крыльца, а мы с Пашкой и Татьяной переглянулись и вошли в логово врага.

Домик состоял из одного квадратного помещения площадью метров пятнадцать-семнадцать. Посередине возвышалась печка. Справа от входа, в дальнем углу, стоял старый топчан, на котором лежала одна девушка, правда, я в полумраке сразу же не разглядела, кто именно – Настя или Надежда. Девушка была прикрыта пледом. У печки, с другой стороны, сидели связанные Артур Небосклонов, Александр Каренович и незнакомый араб, вероятно, Абдулла. Тулуп Деда Мороза висел на крючке у двери, как и толстый черный ватник. За грубо сколоченным столом, на табурете устроился мужчина лет шестидесяти, с очень морщинистым обветренным лицом, и читал какое-то письмо. На столе лежала пачка крекеров не совсем привычного вида (или это армейские сухари?), три шоколадки и открытая пачка чая, стояла металлическая кружка с чифирем. На полу у печки, на двух кирпичах стоял черный котелок с толстыми стенками, закрытый крышкой. К печке был прислонен ухват.

При звуке открывшейся двери сидевший за столом мужчина спокойно поднял голову. Девушка на топчане никак не отреагировала, а вот двое связанных господ из шоу-бизнеса отреагировали очень бурно.

Мы с Татьяной пистолеты пока держали в карманах. Достать успеем, тем более наши руки держались за стволы. Пашка невозмутимо стоял с «совком», правда, от «совка» как-то зловеще отражалось пламя свечи. Я подумала, что выглядит этот кусок металла, наверное, впечатляюще – для тех, к кому ворвались незваные гости.

– Добрый вечер! – поздоровалась я с пожилым мужчиной, не обращая внимания на вопли Небосклонова и Александра Кареновича, объяснявших невозмутимому мужчине, что «это и есть проклятые журналюги во главе с сукой Смирновой». Араб нас внимательно разглядывал.

– Добрый, коли не шутите, – ответил мужчина и отложил письмо в сторону. На крики Небосклонова и Кареновича он не обращал никакого внимания.

Девушка на топчане села. Это оказалась Надежда.

– Остальные трое ушли за вами в дом. Они вооружены, – быстро произнесла Надежда. – У этого ничего нет.

– Наденька, ну что же ты так? – повернулся к ней пожилой морщинистый мужчина.

– Пашка, предупреди ребят, – отдала команду я. – Пусть будут начеку и не маячат перед крыльцом.

– Я предупрежу, – ответила Татьяна и вышла.

Я тем временем скинула куртку и устроилась на табуретке. В доме было жарко – натоплено, да еще и столько народу набилось в одном помещении. Пашка куртку только расстегнул и с «совком» в руке привалился к стене у входа. Если откроется дверь, его будет не видно.