Изумрудные глаза Будды

Жукова-Гладкова Мария

– Знаете что, пойдемте-ка к нам в дом, – предложила я Данилычу. – Тем более ваши там. А супермегазвезда с продюсером пусть тут дальше сидят.

– У меня ребро сломано! – заорал Кареныч. – Мне к врачу надо!

Татьяна хмыкнула и заметила, что врачей в сотнях километров не наблюдается. Придется потерпеть. Я посоветовала вспомнить Адама. Ему целого ребра пришлось лишиться, чтобы подругу жизни получить, и ничего, терпел.

– Ради женщины и я бы потерпел, – заметил Кареныч.

«Он же

вроде по мальчикам?» – подумала я, но вслух ничего говорить не стала. Возможно, он не хочет, чтобы беглые зэки узнали про его истинную ориентацию. Что ж, разумно.

– А ты, Абдулла? – спросил Данилыч.

– Он – мусульманин, – встрял Небосклонов.

– И что? – удивленно приподнял брови Данилыч. – Абдулла, а у вас женщина как появилась?

Про появление женщин у мусульман Абдулла объяснять не стал, но заявил, что если бы ему и многим его знакомым мусульманам кто-нибудь из ребер делал жен, они были бы очень рады. В таком случае не пришлось бы собирать калым родственникам.

Данилыч повернулся к нам и вежливо поинтересовался, не знаем ли мы, где находится порошок. Мы посоветовали обращаться к Абдулле и, если найдется, Карлу. Мы наркоторговлей не занимаемся и не употребляем.

– Спросим, спросим, – кивнул Данилыч, внимательно глядя на Абдуллу.

Я встала, снова надела куртку, моему примеру последовали Татьяна и Пашка. Данилыч тоже оделся и даже помог одеться Надежде, потом велел подниматься Абдулле и накинул на него тулуп Деда Мороза, на голову натянул колпак.

– Кого только не встретишь в тайге, – пробурчал он себе под нос. – Ведь расскажешь людям – не поверят.

– Возьмите, пожалуйста, с собой крекеры и шоколад, – попросила я. – У нас нет ни того, ни другого.

Данилыч рассовал все по карманам, чай отдал Пашке, а в руку взял кружку с первяком. Мы вышли из дома, позвали Валентина с Арсением, познакомили их с Данилычем, он посмеялся встрече со звукоинженером и осветителем посреди тайги, и мы тронулись в путь той же тропой, что и пришли.

Дверь в дом оказалась выбита.

– Ай, как нехорошо ваши друзья ходят в гости, – заметила Татьяна.

– Значит, их не пускали, – невозмутимо ответил Данилыч. – Ничего, на место поставят. Инструмент тут есть?

– Есть, – подтвердили мы. – Разнообразный.

Первой в дом вошла я с пистолетом в руке. При виде его Данилыч только хмыкнул. Вторым следовал пузатенький с топором.

На Данилыча большое впечатление произвели права и обязанности часового в рамочке. Он долго хмыкал себе под нос.

В каминном зале нашим взорам представилась голая волосатая мужская задница, совершающая вполне определенные движения. Обладатель задницы пристроился на шкурах, из-под него виднелись тонкие ноги, разведенные в стороны, и одна рука, отброшенная в сторону.

На пальчике поблескивало дешевое колечко.

За столом, уронив на него голову, сидел поэт. Голова была разбита в очередной раз.

– А ну, отвали от девчонки! – рявкнула Татьяна, коршуном бросаясь на мужика, и врезала ему стволом пистолета по голове.

Пока Татьяна с Пашкой оттаскивали насильника от бесчувственной Алены, я рванула к Олегу Владимировичу. Человек он немолодой, такое количество ударов по голове может и не выдержать. Я потрясла его за плечо и услышала мычание. Слава богу, жив! Сейчас в очередной раз обработаем голову, напоим водочкой…

Валентин с Арсением тем временем рванули вверх по лестнице в поисках незваных гостей, но вскоре вернулись с сообщением, что там никого нет, за исключением пилота, которому, как и Олегу Владимировичу, дали по голове, но он уже очнулся. Мужики принесли аптечку, я занялась головой поэта, Татьяна с Надеждой приводили в чувство Алену, Абдулла пристроился в уголке на табурете. Данилыч с укором смотрел на валяющегося на шкурах мужика со спущенными штанами. Мужик после Татьяниного удара был без сознания.

– Ребята, свяжите-ка его, – сказала я Валентину с Арсением.

Они натянули штаны на героя-любовника и связали его по рукам и ногам. В это время мужик очнулся и стал дико вращать глазами. Это оказался упитанный грузин лет тридцати пяти (хотя с возрастом я могла и ошибиться), с густой щетиной, вьющимися черными волосами с проседью, горбатым носом и очень толстыми губами.

– Где ребята, Резо? – спросил Данилыч.

– Назад пошли, – пробурчал Резо. – Вон за этими, – он кивнул в нашу с Татьяной сторону.

Татьяна хмыкнула, я промолчала.

– Надо дверь на место поставить, а то и так холодно, – заметил Арсений, и они с Валентином, прихватив из кухни инструмент, отправились к входу. Пашка пошел с ними, чтобы наблюдать за подходами к дому.

Надежда тем временем сходила наверх, вернулась с бутылкой ликера, налила полстакана Алене, столько же себе, и они, не обращая на остальных никакого внимания, выпили.

– Девочки, идите наверх, – устало сказала Татьяна. – Закройтесь в какой-нибудь спальне и отдыхайте.

– Нам бы помыться… – тихо произнесла Алена, с ненавистью глядя на Резо.

– Хорошая мысль, – подал голос очнувшийся Олег Владимирович. – Давно пора баньку истопить, а то все собираемся, собираемся… Так хочется попариться!

– Вам после удара по голове нельзя! – воскликнула Татьяна. – И рану в боку мочить нельзя!

– Банька – это хорошо, – сказал Данилыч. – Я могу истопить. Пока шел по тайге, мечтал о бане… Где она находится? – он посмотрел на меня.

В этот момент с улицы послышались крики.