Изумрудный сад
Шрифт:
— Да. Его милость на рассвете отправился в Лондон и до ночи не вернется. Его очень волновало, как вы здесь, и он попросил меня наведаться к вам. Надеюсь, вы не против.
— Ты же знаешь, я всегда рада тебя видеть. — Бранди склонила голову. — Квентин ни разу не упомянул о своей поездке в Лондон.
— Он принял решение внезапно.
— Почему он уехал, Бентли?
— Полагаю, он намерен встретиться с мистером Хендриком, миледи.
— Так ты все знаешь. — Снова утверждение. — Квентин рассказал тебе.
— О том, что несчастный случай с каретой подстроен?
— Да,
— Благодарю. — Губы Бранди дрогнули. — Мне тоже. — Она сглотнула, чтобы справиться с волнением. — Я пообещала Герберту помочь ему сегодня с альпийской горкой, после того как он закончит пересаживать герань. Мы должны встретиться у беседки. Наверняка я уже опоздала. Хочешь присоединиться к нам? Я принесу кувшинчик чего-нибудь холодного, и мы поболтаем.
— Нет, это я принесу прохладительное и закуски, миледи. Уверен, вы сегодня не ели. Я также уверен, зная миссис Коллинз, что она приготовила полный поднос, целую гору еды, чтобы подкрепить вас — если вы, конечно, достаточно сильны, чтобы унести этот неподъемный вес за один раз. — Он сверкнул глазами. — Я принесу угощение в беседку, и устроим пиршество.
Бранди почувствовала, что ее душит комок в горле.
— Ты чудесный друг, Бентли, — прошептала она дрожащим голосом. — Как хорошо, что у Квентина есть ты! На лице дворецкого появилась едва заметная улыбка.
— Я думаю, у него есть мы оба. Разве нет, миледи?
— Да, — кивнула Бранди, и глаза ее увлажнились. — Есть. Казалось, проницательный взгляд Бентли проник ей прямо в душу.
— Будьте с ним терпеливы, мисс Бранди, — посоветовал дворецкий. — Ему нужно очень многое понять и с очень многим смириться. Что касается вас, будьте сильной, будьте мудрой. А самое главное, будьте сама собой. Это величайший дар, который вы можете предложить мастеру Квентину.
Бранди быстро заморгала, чтобы не расплакаться.
— Иногда мне кажется, что ты знаешь нас лучше, чем мы сами себя знаем.
— Это так и есть. Например, я знаю, что Герберт ждет вас и ни за что не простит, если вы не придете. Я также знаю, что вам нужно поесть, иначе у вас не будет сил помочь ему, не говоря уже о том, чтобы раскрыть преступление или завоевать сердце. Поэтому я тут же отправляюсь за съестным.
Поддавшись порыву, Бранди встала на цыпочки и чмокнула Бентли в обветренную щеку.
— Спасибо, — с нежностью поблагодарила она, затем повернулась и помчалась стремглав к беседке.
Услышав, что кто-то бежит к нему, Герберт, стоявший на коленях возле посадок герани, поднял голову и бросил на Бранди недовольный взгляд.
— Давно пора было явиться! — пробурчал он. — Я уже начал думать, что вы свалились в ручей.
— Прошу прощения за медлительность, — ответила Бранди, ничуть не смущенная напускной грубостью Герберта. — Что касается моего падения в ручей, то я плаваю как рыба, сам знаешь. А кроме того, воды там по щиколотку, что вряд ли можно считать опасной глубиной. — Она замолчала, хмуро уставившись на клумбу. — Герань Памелы вянет! Почему?
Герберт
— Будь я проклят, если знаю. Чего я только не делал. И главное, вянут только два первых ряда у беседки. С остальными все в порядке. — Он поскреб подбородок. — А с этими — беда.
— Что могло с ними… Ох!
Бранди не успела договорить, как получила резкий удар в голову. Она схватилась рукой за ушибленное место, а к ее ногам скатился твердый желудь.
— Ланселот, это уже чересчур!
Она подняла голову, заранее зная, что увидит. Ее ожидания оправдались. С ветки дуба на нее смотрел серьезным взглядом рыжий бельчонок. Он лакомился сочным желудем, оторвавшись от своего занятия только на секунду, чтобы почесать белое пятнышко в виде монокля вокруг левого глаза.
— В один прекрасный день я прикажу очистить все деревья в саду, — предупредила она. — Желуди, ягоды — все подряд. Тогда тебе нечем будет кидаться.
— Он все равно что-нибудь найдет, мисс Бранди, — спокойно возразил Бентли, поднимаясь по ступеням беседки и ставя на стол переполненный поднос. — Последний раз, когда я был здесь, ваш дружок обстрелял меня ягодами, очень больно ушиб плечо камнем и бросил острую ветку мне на голову. Я не только получил ушибы, но моя форма была порвана в трех местах и безнадежно испорчена пятнами от ягод. Я уже подумывал было разыскать пистолет и тут же прикончить негодяя. Так бы и сделал, если бы не знал, как вы любите этого злодея. Хотя один Бог ведает почему. — Бросив уничтожающий взгляд на зверька, Бентли повернулся к дереву спиной. — Здравствуй, Герберт, — поприветствовал он садовника.
— Привет, Бентли. — Герберт выпрямился во весь рост, обтирая лицо носовым платком. — Между прочим, я согласен с каждым твоим словом. Этот смутьян не дает мне покоя. Только в моем случае он ничего в меня не швыряет, он крадет у меня. За одну эту неделю я лишился носового платка, двух шиллингов и почти половины своего пропитания. Я тоже подумываю…
— Но ты ведь ничего не сделаешь, Герберт? — всполошилась Бранди. — Я знаю, Ланселот часто шкодит, но не со зла же. Правда, Ланселот? — с надеждой спросила она, задрав голову.
Бельчонок продолжал есть.
— Довольно убедительно, — пробурчал Герберт и сощурился. — Я тут подумал, а не этот ли бельчонок вредит моим гераням?
— Герберт, как бы он смог? — урезонила садовника Бранди. — В конце концов, он всего лишь бельчонок.
— Хм.
— Мы уже достаточно много времени потратили, обсуждая поведение вашего грызуна, мисс Бранди, — заявил Бентли. — Вам пора подкрепиться.
— Хорошо, что ты принес ей поесть, Бентли, — заметил Герберт, одобрительно кивнув. — Я не могу заставить ее проглотить ни крошки. Если она не возится в саду, значит, где-то бродит, переживая. Очень скоро от нее вообще ничего не останется. — Он громко прокашлялся, спрятав обеспокоенный взгляд. — И кто тогда станет помогать мне с этой дурацкой альпийской горкой? Никто, кроме мисс Бранди, не знает, как ухаживать за ней.