Изумрудный закат

совесть Логана.

Прошло несколько томительных минут – нет, даже не прошло, а протянулось, проползло несколько томительных минут. Неизвестно сколько времени Нью-Йорк лежал на земле; люди повизгивали и скулили от дикого страха.

– Долго нам еще лежать? – недовольным голосом спросил Логан, приподняв голову. – Я уже страшно есть хочу.

– Потерпишь, – сквозь зубы процедил Джеймс. – Некоторые тут вообще без одежды лежат.

Прошло около часа. Взрывов больше не повторялось; люди начали подниматься на ноги и обсуждать это происшествие.

– Говорите что угодно, думайте

что угодно, – начал Логан, с прищуром глядя на небо, – но я просто уверен, что в обоих взрывах виноват человек. Будь это антропогенная катастрофа или теракт ввиду разделения человеческих мнений, я не перестану злиться на виновника этих взрывов.

– Брось, – возразил ему Кендалл, – это мог быть просто несчастный случай.

– Несчастный случай? Возможно. Но всё равно это произошло по вине человека, это неоспоримо!

– Что случилось, сэр? – тихо спросил Карлос проходящего мимо мужчину в военной форме, стараясь этим вопросом отвлечь Логана от той темы разговора, которую он предложил.

Военный остановился и, окинув парней холодным взглядом, строго ответил:

– Ничего серьёзного. Всё под контролем.

Незнакомец повернулся к ним спиной и быстрыми шагами удалился в сторону отеля.

– Конечно, – закатил глаза Джеймс. – Ничего серьёзного. Спасибо, бл…, за ответ! – крикнул он вдогонку военному. – Порой меня начинает трясти из-за того, что от мирного населения скрывают всю правду. Что за секреты? Люди хотят знать правду!

– Интересно всё же, в чём дело?.. – задумчиво спросил Шмидт, не смея оторвать взгляда от столба дыма. – Взрыв, верно?

– Это мы и без тебя знали, – проговорил Логан, обняв себя руками. – Видишь, как они себя ведут? Нам даже не хотят говорить о том, что произошло на самом деле.

– Он прав, – кивнул Пена, тоже уставившись на дым. – Всё это довольно интересно… И это пугает. Серьёзно, смотрите, у меня мурашки.

До самого вечера полиция никого не пускала в здания. Биг Тайм Раш, ввиду взрывов, пришлось отменить два концерта в Нью-Йорке, и парни, в особенности Логан, сильно досадовали из-за этого. В девять часов вечера полицейские разрешили жителям вернуться в здания, но при этом не переставали обмениваться тревожными взглядами и непонятными никому сообщениями.

– Вы как хотите, а у меня это утро из головы не идёт, – пробурчал Маслоу, озабоченно взъерошив волосы на голове. – Что интересно, никто из местных властей никак не комментирует это. О, ещё одно. Почему дым был зелёного цвета? Почему, чёрт побери, зелёного?

– Чувак, мы приехали сюда, чтобы дать концерт, а не чтобы выяснять, почему и как прогремели эти взрывы, – парировал Хендерсон, лениво перелистывая каналы на телевизоре. – Оставь это дело военным.

– Что? – переспросил Джеймс. – Ты понимаешь, Логан, что здесь точно не обошлось без жертв?! Неужели это тебя нисколечко не настораживает?

– Настораживает. Но я стараюсь не забивать себе этим голову.

Маслоу лишь махнул рукой и, встав с кровати, подошёл к окну. Столб дыма так и виднелся на горизонте, но на фоне ночного неба он казался не зелёным,

а чёрным. Хендерсон наткнулся на канал с новостями. Джеймс резко обернулся и, сузив глаза, тихо сказал:

– Оставь.

– Сейчас регби будут показывать, я не хочу пропустить. – С этими словами он переключил канал и самодовольно хмыкнул.

– А ну отдай пульт!

Джеймс отобрал у друга пульт и быстро переключил канал обратно на новости. Кендалл и Карлос, «зависающие» в Интернете, обратили внимание на телевизор.

– Главной темой для разговоров на данный момент неизменно остаются утренние взрывы, прогремевшие на заброшенном нью-йоркском складе имени Дэвида Бучи, – сосредоточенно проговорила телеведущая. – По данным источника, сегодня в восемь часов и три минуты после полуночи на заводе взорвались вагоны с опасными ядохимикатами. Полиция и военные не подпускают никого к месту происшествия ближе, чем на один километр: дым, образовавшийся после взрыва, чрезвычайно вреден для любых живых организмов. В радиусе нескольких метров погибли все растения, на тротуарах и дорогах были найдены трупы птиц и животных. На месте происшествия работают специалисты, облачённые в противогазы и плотные костюмы. Оставайтесь с нами, чтобы первыми узнать самые главные новости, и берегите свою жизнь.

– Ну ни хрена себе, – тихо протянул Логан, выключив телевизор. Он хотел сказать ещё что-нибудь, но у него не нашлось слов.

– По-моему, нам надо оставить эту тему на время, – сказал Шмидт, поднимаясь с кровати. – Я дико устал за сегодняшний день. Джеймс, Карлос, можете уйти в свой номер? Я хочу спать.

Маслоу сидел на ручке дивана, уставившись на экран выключенного телевизора. Кендалл коснулся его плеча. Джеймс вздрогнул и медленно закивал.

– Чуваки, я иду с вами. – Хендерсон встал с кресла, хлопнув себя по коленям. – Я как раз собирался идти вниз за пивом, надо отойти от сегодняшнего дня. Кендалл, будешь?

– Купи мне, – тихо попросил Шмидт, расстилая кровать. – И оставь в холодильнике. Я утром выпью.

– Ладно.

Маслоу, Пена и Хендерсон поспешили выйти из номера.

– Спокойной ночи! – бодро произнёс Карлос и, выключив свет, закрыл за собой дверь.

Мистер Ру, лечащий врач в одной из парижских психиатрических лечебниц, поставил на стол тарелку с кашей и громко, но с какой-то заботой в голосе произнёс:

– Иди ешь, Фрэд.

Фрэд Макмайер, сидящий у в кресле у телевизора, никак не отреагировал на это приглашение.

– Фрэд, – более настойчиво произнёс мистер Ру и подошёл к креслу. – Кому сказал?

– Я знал, – слабо хихикая, заговорил пациент, внимательно всматриваясь в лицо телеведущей. – Я знал!

– О чём?

– Вы видите? – Макмайер указал пальцем на экран. – Взрыв. Я знал. Я видел это во сне.

Мистер Ру выключил телевизор и аккуратно взял мужчину за локоть.

– Время завтрака, Фрэд. Немедленно к столу.

– Я видел сон, – продолжал пациент, медленно приближаясь к столу. – Я знал. Я должен помочь этому миру.