Извращенная Гордость
Шрифт:
Когда я вошла, Римо поднял голову. Как обычно, его лицо застыло, когда он увидел меня с близнецами, как будто он все еще не доверял своим глазам.
— Вы можете проследить за ними? — спросила я, направляясь к ним.
Нино сидел рядом с Римо. Адамо и Савио сидели на диване напротив них.
— Ты возьмешь Невио? — спросила я Нино, который тут же встал и забрал у меня сына. Невио не возражал, слишком очарованный татуировками на руках Нино.
Я придвинулась ближе к Римо. Грета прижималась ко мне, все еще стесняясь других. Римо
Он нежно погладил ее черные волосы и провел рукой по спине. Его голос был низким и мягким, когда он заговорил с ней.
— Моя дорогая, Грета.
Мое сердце, казалось, пропустило удар. Я впервые услышала, как Римо говорит по-Итальянски. Моя семья и я говорили по-Итальянски только тогда, когда были окружены посторонними, и я знала, что многие семьи делали так же. Я осторожно сняла ее с шеи и отдала Римо.
Ее большие темные глаза моргнули, и лицо исказилось. Римо нежно покачал ее на сгибе руки, потом наклонился и поцеловал в макушку. Она нерешительно вскрикнула, как будто не была уверена, хочет она плакать или нет. Я протянула ему ее любимую погремушку, и он показал ей.
Она потянулась к ней, глаза уже сияли, и он помог ей встряхнуть ее.
Я сделала шаг назад, потом еще один, пока Римо укачивал ее. Римо опустился на пол, продолжая шептать слова утешения. По выражению лица Греты было ясно, что она еще не уверена, но то, что она не плачет, было хорошим знаком.
Савио и Адамо выглядели так, словно их хватил удар. Римо был одним из самых страшных людей в стране, и здесь он бережно и терпеливо баюкал на руках свою малышку. Нино покачивал Невио на бедре, а мой сын издавал восторженные вопли.
— Полагаю, на этом мои дни с шлюхами в доме закончились, — пробормотал Савио.
Римо оторвал взгляд от Греты и прищурился.
— Я не хочу, чтобы чертовы шлюхи были рядом с моими детьми.
Грета вскрикнула от резкости его голоса, и Римо сжал губы. Он мягко покачал ее и пробормотал что-то, чего я не расслышала. Как только она перестала плакать, я повернулась и ушла. О моих детях заботились.
В конце концов я пошла помогать Киаре на кухне. Киара готовила вегетарианские закуски и вегетарианское основное блюдо, в то время как я делала ростбиф и шоколадный торт. У меня не было большого опыта приготовления любой пищи, за исключением случайного детского пюре, так что это оказалось проблемой.
Позже мы все расселись вокруг стола с хорошо прожаренным ростбифом, не средней прожарки, как предполагалось, и слегка подгоревшим шоколадным тортом, но никто не возражал. Во время моего плена я лишь мельком видела братские узы, которые связывали Римо и его братьев, но теперь, когда я стала частью их семьи, я поняла, насколько сильно они заботились друг о друге.
Римо обменял себя на Адамо, подписал смертный приговор, чтобы Адамо мог жить. Нет большей любви, чем это. Я надеялась,
• -- -- •
Когда мы с Римо вернулись в спальню, я рискнула еще раз взглянуть на телефон, и мои плечи поникли. Никакого сообщение.
Римо подошел ко мне сзади, положил руки мне на талию, прижался губами к горлу.
— Ты жалеешь, что бросила наряд?
Я прислонилась к нему. Его грудь была обнажена, и он снял большую часть бинтов, несмотря на протесты Нино.
— Нет. Грета и Невио будут счастливее здесь.
Он нежно укусил меня за горло.
— А ты?
Я повернулась и поцеловала его.
— Думаю, я тоже буду счастлива.
Римо стянул с меня платье через голову, прежде чем подтолкнуть к кровати, и мы оба упали. Мы целовались долго, пока я не почувствовала отчаяние и жар.
Римо спустился по моему телу, снял трусики и растянулся у меня между ног. Его губы и язык толкнули меня через край в течение нескольких минут, затем он поднялся обратно, его тело накрыло мое, его вес опирался на его предплечья. Его глаза встретились с моими, когда он врезался в меня, требуя меня полностью впервые за четырнадцать месяцев.
— Римо, — выдохнула я.
Несмотря на вспышку боли на лице, Римо не дрогнул. Он вошёл глубоко и сильно, его глаза владели мной. Когда он протянул руку между нами и погладил мой клитор, я вскрикнула, обнимая его и крепко сжимая его плечи. Римо зарычал от боли и удовольствия, но продолжал толкаться, пока я отходила от оргазма. Он поцеловал меня яростно, собственнически, затем отстранился.
Он перевернул меня на живот и поцеловал в ухо, устроившись между моих бедер. Я почувствовала чье-то твердое присутствие у своей задницы и застыла от удивления и страха. Римо погладил меня по спине, помассировал ягодицы.
— Я хочу владеть каждой твоей частичкой, — прошептал он, целуя мое плечо.
Он повернул мою голову так, чтобы я встретилась с ним взглядом, и медленно поцеловал меня. Римо пару раз вошёл в меня пальцами, но его эрекция была намного больше.
— Скажи что-нибудь, — настаивал он.
Я нервно сглотнула.
— Я твоя. Вся я.
Взгляд Римо смягчился.
— Расслабься, Ангел. Я буду осторожен.
На мгновение он приподнялся, и я услышала, как он достал что-то из ящика. Через плечо я увидела, как он покрывал свой член смазкой, а потом снова оказался надо мной.
Он слегка укусил меня за лопатку, когда толкнулся вперед, и я выгнулась, когда растяжение стало слишком сильным.
Римо остановился, поцеловал меня в плечо, в щеку. Его руки скользнули под мое тело, нашли сосок и клитор. Он потянул меня за сосок, в то время как его пальцы гладили мой клитор.
Вскоре я расслабилась вокруг него, когда боль и удовольствие смешались. Он просунул в меня два пальца и грубо застонал, звук был таким первобытным и эротичным, что мое сердце сжалось от возбуждения.