Извращенная Гордость

Рейли Кора

Серафина придвинулась ближе, внимательно всматриваясь в мое лицо. Она остановилась передо мной. Вместо того, чтобы вести себя грубо, как я намеревался, мои глаза впились в ее мягкие губы, губы, которыми я не мог насытиться, губы, которые сводили меня с ума от желания.

— У тебя очень странное выражение лица.

— Я не могу думать ни о чем другом, кроме как о том, как ты стоишь передо мной на коленях и обхватываешь своими идеальными губами мой член.

Это была полуправда, единственная правда,

которую она когда-либо узнала.

— Однажды я стояла на коленях, — прошипела она.

Я покачал головой.

— Это не считается. Ты можешь стоять на коленях и все еще контролировать ситуацию.

— Я не встану на колени.

— Это позор, учитывая, что нет лучшего способа поставить мужчину на колени, чем встать перед ним на колени, пока ты сосешь его член. Разве ты не хотела поставить меня на колени?

Она оттолкнула меня, и я опустился на край кровати. Я потянул ее между ног, так что ее колени прижались к моей эрекции. Я просунул ладонь между ее сжатых бедер и потер ее через ткань трусиков.

— Я просыпаюсь с гребаным стояком каждое утро, мечтая о твоих губах и твоем языке, Ангел. Каково было бы трахнуть твой сладкий ротик.

Она была выжжена в моем гребаном сознании, а не только в ощущении ее тела…

Ее брови сошлись на переносице, но рот приоткрылся, дыхание стало глубже. Большим пальцем я коснулся ее клитора, в то время другой скользнул вдоль ее входа. Вскоре трусики прилипли к складкам вместе с соком.

— Я ем твою киску почти каждый день. Ты никогда не задумывалась, какого это было бы, вернуть услугу? Контролировать меня своим ртом?

Ее глаза вспыхнули, и она застонала, когда я сильнее прижал руку к ее центру. Я медленно убрал руку и мрачно улыбнулся. Я схватил ее за бедра и надавил, но не настолько, чтобы у нее подогнулись колени, а чтобы показать, чего я хочу. Она сопротивлялась, поэтому я ослабил давление и, наконец, она опустилась на колени, высоко подняв голову.

Мой член еще больше затвердел при виде Серафины. Я расстегнул ремень и брюки, прежде чем вытащить член. Я начал гладить себя, водя большим пальцем по скользкому кончику.

Серафина смотрела, приоткрыв рот, но прищурилась, заметив мою ухмылку. После еще одного взмаха моего большого пальца, собирая мою предварительную сперму, я коснулся ее губ и толкнул в рот. Ее язык нерешительно попробовал меня на вкус,и мой член дернулся. Серафина, конечно, заметила это и торжествующе улыбнулась.

Я вытащил палец и положил руку ей на шею, но не подтолкнул ее к своему члену, зная, что она снова будет сопротивляться, если я попытаюсь уговорить ее сделать то, чего я хочу.

Наконец, она протянула руку и обвила своими изящными пальцами основание моего члена. Она сжала его для пробы, и я подавил стон. А потом Серафина наклонилась вперед и засунула мой кончик себе в рот.

Она лизнула кончик, затем пососала, неумелыми движениями, которые сводили меня с ума от желания. Я начал входить в ее рот, погружая свой член глубже в нее, но не полностью, все еще сдерживаясь, когда я никогда не сдерживался для девушек за всю свою жизнь.

Мои яйца сжимались каждый раз, когда она втягивала щеки, и это зрелище заставило бы меня опуститься на колени, если бы я уже не был опущен.

Стоя передо мной на коленях, с вызовом и торжеством в голубых глазах, Серафина владела мной. Телом ... и тем, что осталось от черной души.

Мой телефон зазвонил, и я крепче сжал ее шею, когда взял трубку.

— Данте, какое удовольствие, — сказал я.

Серафина попыталась отстраниться, ее глаза расширились, но моя рука на ее шее удержала ее на месте, когда я вошел в ее рот. Она сверкнула глазами и царапнула зубами мой член, отчего мои глаза закатились, а член дернулся. Я ухмыльнулся. Ей придется укусить меня сильнее, чтобы я отпустил ее. Боль только сильнее заводила меня.

— Я звоню не для того, чтобы обменяться любезностями, — холодно сказал Данте.

Я включил громкоговоритель и ослабил хватку на ее шее. Серафина отпрянула, но я схватил ее за руку и поднял. Потом я притянул ее к себе на колени, прижал спиной к груди и обнял одной рукой. Мои ноги раздвинули ее ноги и держали их распростертыми. Серафина нахмурилась, но промолчала.

Я провел двумя пальцами по ее складкам, обнаружив, что она, блядь, истекает от возбуждения. Я усмехнулся, и стыд промелькнул на ее лице.

— Жаль, — сказал я Данте.

Я скользнул двумя пальцами в нее и начал трахать, а другой рукой обхватил ее грудь.

— Мы должны найти решение, — сказал Данте. Я слышал едва сдерживаемую ярость в его голосе.

— Я уверен, что мы найдём, —сказал я, скользя пальцами по киске Серафины и водя большим пальцем по ее клитору.

— Ты знаешь, что я хочу Скудери. Я хочу, чтобы ты передал его мне лично.

Мышцы Серафины сжались вокруг моих пальцев, когда я медленно трахал ее. Она откинула голову назад и укусила меня за шею. Моя хватка ослабла, и она вырвалась из моей хватки и ушла в ванную, захлопнув дверь.

— Через два дня. В моем городе. Я хочу, чтобы ты привез его в Вегас. Ты получаешь Серафину. Я получаю Скудери. Я хочу, чтобы ее жених тоже был там. Я бы хотел встретиться с ним лично.

Данте молчал.

— Мы будем там.

— Нино пришлет тебе детали. Я с нетерпением жду встречи с вами.

Я повесил трубку, но торжество длилось всего мгновение. Мои глаза нашли дверь, за которой пряталась Серафина.

Еще два дня.

Потом я отпущу ее.

Если она полетит прямо в клетку Данило, все будет зависеть от нее. …