Изящно, дорого, смертельно
Шрифт:
– Слышал. – Семинарист кивнул, и его длинная коричневая челка закрыла один глаз. – Угомонись. Я ж на тебя не наезжаю.
«Пока», – внесла поправку Евдокия и, не ерничая, поклонилась:
– Спасибо.
Митрохин, поправляя волосы отработанным небрежным жестом, все-таки досадливо поморщился.
Дуся вернула зад в кресло и пожаловалась, помня о «пока»:
– Все началось еще неделю назад, Костя, когда у меня первого клиента засветили…
– Кого это? – заинтересованно перебил
– Не важно. Профессиональная тайна. Но кошмарить меня начали еще семь дней назад. Причем жестоко, насмерть. Вчера убили Василину.
Портовик скривил лицо, бросил задумчивый взгляд на мокрые ветви каких-то высокорослых кустов за окном.
– Жестоко, – согласился. – И, говоришь, свою контору ты начала шерстить еще семь дней назад?
– Да. Всесторонне.
– И результат какой-то есть?
– Нет. Ноль. Правда, появились наметки, что у покойной Василины был любовник, а все слитые фото она запросто могла стащить у мужа.
– Любовника определили?
– Нет, конечно. Он только-только высветился. Поможешь в его розысках? Мой сотрудник в СИЗО, мне одной не справиться.
– Не вопрос. Сколько человек нужно?
– Обговорим. Мне, прежде всего, кровь из носу, нужно встретиться с Нифасей! Следак уперся, Муромец не особенно хочет поигрывать авторитетом…
– Может быть, к Антону обратишься?
И этот туда же!
– Ты мне отказываешь?
– Не закусывай удила.
Благообразный племянник священника попросил мягко, дружелюбно, но Дуся напряглась. Ей показалось, что и этот друг не хочет, чтоб за спиной замаранной сыщицы мелькали его уши.
– Антону вопрос с СИЗО решить проще, – объяснил Митрохин. – Или у вас, – он поднял руку вверх и пощекотал воздух пальцами, – какие-то тёрки-непонятки…
– У нас, Костя, – ничего.
– Конечно.
Бог мой, неужели весь город знает, что Крученый недавно ночевал у Евдокии?!
Вскипеть сыщица не успела, на столе перед Семинаристом завибрировал и засветился телефон. Портовик нахмурился, прочитав имя абонента. Ответил ему только «да» и, слушая, надолго замолчал.
А Евдокию снова затошнило: черты аристократичного лица Семинариста оплывали прямо на глазах. Взгляд уперся в одну точку на столе, а губы, фиксируя нижнюю челюсть, сжались в ниточку…
«Какой-то попадос», – догадалась Евдокия и машинально поискала глазами свою сумочку с пистолетом и разрешением на оный.
Страшно отчего-то стало. Какое известие могло заставить бывалого Семинариста так поплыть?! Его драгоценный порт горит или убили кого-то еще вдобавок к Василине?!
Интуиция не подвела. Криминальный воротила закончил разговор не попрощавшись;
– Ну вот и все, подруга. Коваля грохнули.
– Его?! Уже?! – Известие подбросило сыщицу вверх.
Костя слепо на нее поглядел и мотнул подбородком.
– Сам в шоке. Сколько у нас часов прошло?.. – Задумался. – Инфа в «Сплетнике» появилась где-то в семь утра. А тут уже… Первый? Так, что ли?
Подскочившая Евдокия закрутилась вокруг кресел. Испуганно воскликнула:
– Не каркай, я тебя умоляю! И не первый он, вначале была Василина!
– Ну да, ну да, конечно… Лучше б ты и в самом деле взорвала Собрание…
Евдокия застонала и прикусила нижнюю губу. Семинарист продолжил:
– Как странно-то все, а. Неужто это Абрамян?.. Не ожидал, не ожидал… такой приличный господин, к одной маникюрше, кстати, ходим… Вот если бы наоборо-о-от, если бы Коваль Абрамяна завалил…
Дуся замерла напротив неторопливо рассуждающего Семинариста и вмешалась в его мыслительный процесс:
– Постой, Костя. Представь, пожалуйста, что на меня наехали как раз для того, чтобы обосновать убийство Коваля. Возможно такое? А? Все подозрения сойдутся на Абрамяне или на совладельце Игнатове…
Портовик сфокусировал взгляд на сыщице. Пробормотал:
– «И увы! мудрый умирает наравне с глупым»… – Заметив, как приятельница отшатнулась, уточнил: – Цитата из Екклесиаста. Так говоришь, на тебя наехали, чтобы замаскировать убийство Коваля?
– Да! Сама-то я кому на фиг сдалась!
– Ну это спорный вопрос… А в остальном – не лишено, не лишено… Весь город знает, что Абрамян недавно вложился в какую-то пустышку. По-крупному, деньжат везде назанимал. А когда прогорел, то обвинил во всем Коваля… – Портовик запнулся и заинтересованно прищурился на сыщицу. – Давай-ка, Дуся, пройдемся по датам и конкретике.
Евдокия вызубрила хронологию событий еще дома. Сейчас восстановила ее для Семинариста, и тот засомневался, забросал вопросами:
– Первые фото для Зимина, слитые сегодня, примерно пятимесячной давности? А Коваля тогда рядом с тобой и близко не было?.. И получается… дело как бы и не в Ковале?
– Похоже. Согласись, все выглядит очень странно, навыворот – телега впереди лошади.
– Ну да, ну да… Зимин просил вас что-то серьезное расследовать?
– Нет! Классика жанра, мы устанавливали подноготную мужа его дочери Катерины, «приделывали ноги». Зимин, кстати, остался доволен, даже премию нам выдал. Хотя… премию-то я помню, а вот что…
Подумав секунду, сыщица подняла вверх указательный палец, делая знак немного обождать, взяла со столика свой телефон и набрала вызов сисадмина.