Je t'aime (СИ)
Шрифт:
– Привет! – сказала она, – Даша.
– Александр, – я кивнул, и переметнул свой взгляд на остальных, собравшихся в большой гостиной.
– Сергеевич?
Я дернулся и снова переключил на нее внимание. Потом растянулся в фальшивой улыбке:
– Да. Но не Пушкин.
Она приподняла брови, и перед глазами невольно всплыло лицо Алисы.
Вот в чем ее главное отличие от всех баб, которые у меня были до нее и после. У нее, несмотря на холодно–голубые глаза, был теплый взгляд. Искренняя улыбка. Она была настоящей: никогда не смотрела на меня расчетливо, не скрывала своего прошлого, своих эмоций. Если я ее бесил, я получал по голове;
Девушка с рыжими волосами, Даша, что–то спросила, но я не услышал. Я еще раз фальшиво ей улыбнулся, извинился, и удалился к Виктору.
– Пойдем куда–нибудь? – спросил я у него, и он отвлекся от двух блондинок, поочередно перетягивающих его внимание на себя.
– Пойдем, пойдем, – он кивнул, а потом жадно сверкнул глазами, – Только ненадолго. Не хочу пропустить все самое интересное здесь.
– Естественно, – я подмигнул ему, и направился к выходу из дома.
Встав на гравийную дорожку, я дошел до машины и сел на водительское сиденье. Оглядев салон с вставками из красной кожи, я задумался всего на минуту, а потом вернулся в дом. Уже на пороге я столкнулся с Виктором.
– Ты куда? – спросил он удивленно.
– Сейчас вернусь, – я бросил ему ключи от Мерседеса, – Одну минуту.
Поднявшись на второй этаж, я зашел в свою спальню и посмотрел на открытый чемодан. Подойдя к нему, я залез в потайной карман и вытащил оттуда диск, который определенно нужно сжечь. Но я так и не решился.
Держа коробку в руках, я посмотрел на обложку с разбитой гипсовой маской, на странное название и улыбнулся. Вернувшись в машину, я занял свое законное место, завел мотор и тронулся с места.
На самом деле, ночные клубы везде одинаковые. Даже когда я открывал «Палаццо» в Таллинне, я понимал, что сделать что–то эксклюзивное не выйдет, потому что в этом нет смысла. Конечно, я постарался: достал дорогую мебель, нанял дизайнера, но уже через полгода я понял, что это были бесполезные манипуляции. Выпивка, музыка, разодетые шлюхи и голодные до молодых женских тел мужики. Менялись только лица, а суть всегда оставалась одна.
Вот и сейчас, я стоял и потягивал щедро разбавленный содовой виски и слушал глупую болтовню Вити, оглядывая зал в поисках хоть чего–нибудь стоящего. Когда я уткнулся взглядом на хрупкую фигурку на танцполе, радостно вскинувшую руки, я чуть не подавился. А потом мои глаза снова застелила пелена и музыка в ушах прекратилась. Я стоял в оглушающей тишине и смотрел на спектакль, который явно не был предназначен для моих глаз. Но оторваться я не смог.
Платье задралось, одна мужская рука спустилась по ее бедру, и его пальцы коснулись края чулок. Если бы в этот момент у меня была бензопила, я бы пошел на танцпол с целью отрубить эти руки, не обращая внимания на обручальное кольцо их обладателя. Он склонился над ее шеей, провел по ней носом, и я увидел, что она заискрилась, как будто ее кожа была проводником. Потом я перевел взгляд на лицо: она посмотрела на меня, и в нем загорелся такой огонь, что я вынужден был судорожно сглотнуть ком, вставший в трахее. В следующую секунду, она резко повернулась к мужу лицом, и вцепилась ему в шею, притягивая для поцелуя. Когда его ладони переплелись с цепочками на ее платье, я едва сдерживал
Я прикрыл глаза и вздохнул, сделав глоток из своего стакана, крепко сжимая его рукой. Потом я повернулся к Вите и попытался нащупать нить беседы, которую мы вели последние несколько минут. Но краем глаза я приглядывал за Алисой. Когда я увидел, что муж коротко поцеловал ее в губы и ушел с танцпола, а потом направился к выходу из клуба, я чуть не завыл. Как можно быть таким придурком? Да она же сейчас как атомная бомба, которая рванет, при одном легком дуновении воздуха над красной кнопкой.
Алиса поникла и опустила голову. Потом она прошла сквозь толпу к столику, взяла свою сумочку и направилась к туалетам.
– Витя, я сейчас уеду, – сказал я своему спутнику.
Он уставился на меня с интересом:
– У нас там дом, битком набитый бабами, а ты кого–то в клубе нашел?
– Неважно, – бросил я через плечо, пробираясь через дергающихся в истеричных припадках людей на танцполе.
Когда я подошел к женскому туалету, я вцепился себе в волосы и с трудом сдержался, чтобы не начать их рвать на своей голове. Войдя внутрь, я уставился прямиком на обнаженную спину, склоненную над раковиной. Бросив взгляд на дверь, я понял, что запереться и задрать ей платье не получится. И тогда она подняла лицо и посмотрела в свое отражение.
Когда ее голубые глаза встретились с моими, я понял, что она плакала. Я взъерепенился не на шутку, разозлившись на себя, на нее, на ее мужа, оставившего ее одну в таком состоянии. А если бы сюда зашел не я, а какой–нибудь пьяный придурок, вроде Виктора?
Алиса двинулась в мою сторону, но я преградил ей путь. Тогда, она шагнула назад и скрестила руки на груди.
– Что надо? – выплюнула она.
Я тоже скрестил руки, и улыбнулся:
– А ты молодец. Я почти поверил.
– Во что? – она моргнула и нахмурилась.
– В ваш поцелуй.
Алиса пожала плечами, отчего цепочки на ее платье маняще зазвенели.
– Каким боком это тебя касается?
Не выдержав, я шагнул к ней и встал вплотную. Я увидел, что на ее шее учащенно забился пульс, а колени задрожали. Тогда я провел рукой по гладкой коже спины, отчего цепочки зазвенели еще приветливей и довольно убедился, что волосы у нее встали дыбом даже на затылке.
– Значит, я не ошибся, – я убрал прядь ее волос с лица, и задержал руку на шее, – Знаешь, мне даже жаль его, – слегка наклонившись к ее уху, сказал я.
– Знаешь, мне даже все равно, – передразнила она меня, и я сжал свободную руку в кулак.
– Да неужели? – я притянул ее к себе, радуясь, что получаю положительный ответ от ее тела.
Она замерла и задержала дыхание. Потом положила руки мне на грудь и мягко оттолкнула. Сопротивляться я не стал, с интересом наблюдая, какую игру она затеяла.
– Знаешь, что? – спросила она с вызовом, – Ты считаешь, что я играла с тобой? А как ты относишься к тому, что не я скрывала от тебя жену и ребенка. Не я трахала свою помощницу, продолжая дурить тебе голову. Кстати, как часто ты это делал? Каждый день или через день? Скорее всего, каждый, потому что табаком от тебя несло за версту.