К черту мамонтов!
Шрифт:
Наташа подняла глаза на подругу. Та взахлеб рассказывала о приключениях, как и почему появился их стилл, а потом у него образовались друзья — тоже стиллы. Как появилась служба их стилла и остальных тоже, кто такие их сотрудники, что делают и как они все друг с другом связаны.
Наташа молчала, думала о том, что Лиля, наверное, счастлива, и где-то радовалась за нее, как можно радоваться за героиню фильма, у которой наконец-то всё хорошо. А радоваться вместе с нею не получалось.
Когда принесли кофе, Лиля вытащила из сумки,
— Как всегда, в кофе?
Наташа кивнула. Пока Лиля щедро доливала коньяк, пошарила взглядом по столу. На нём стояли только чашка и рюмка.
— Лиля, ты из рюмки коньяка и под пирожки? — уточнила она.
— А я не буду. Не пью. Противно, — улыбнулась Лиля.
Почему-то это «противно» прозвучало как-то обидно. Ну, казалось бы, не хочет кто-то, так другому больше достанется. Но Наташа почувствовала себя кем-то второсортным. Кофе и коньяк, наверное, были хорошими и даже замечательными. Только вкуса она почти не чувствовала, да и ожидаемого аромата тоже. Почти залпом, насколько это позволял горячий напиток, влила в себя содержимое кружки и уставилась перед собой невидящим взглядом.
— Что с тобой? — Лиля помахала рукой. — После гриппа не оправилась? У московских стиллов медицина так себе?
Наташа вперила в нее печальный взгляд.
— Я не узнаю тебя, — призналась она. — Девушка, куда вы дели мою подругу Лилю?
Лицо Лили стало серьезным, она кивнула.
— Понимаешь, — мягко сказала она, — люди меняются, когда становятся элестами. Ничего не поделаешь. Только это не значит, что они перестают быть собой и любить близких. Даже таких мрачных зануд, как ты сейчас, — Лиля снова улыбнулась. — Ты привыкнешь. Не переживай.
— Это мне все ваши твердят, — пробурчала Наташа. — Привыкнешь-привыкнешь… Не привыкается мне.
— Не сразу, — согласилась Лиля. — Тебе просто нужно время. Пойдем. Я покажу тебе твою комнату.
Наташа поднялась, чувствуя тяжесть. Ее слегка покачивало. Она запнулась за стул и обязательно бы рухнула, не поймай ее Лиля по пути к полу.
— Я справлюсь, — она высвободилась и пошла, стараясь держаться как можно ровнее.
Лиля, поднимаясь по ступенькам, заметила:
— Привыкание к новому — дело поправимое. Идем. Уложу тебя спать. Правда, у меня на сегодняшний вечер другие планы были. Сауна в приятной компании. Тут мужчины чудесные и вообще люди хорошие. Ладно, завтра буду со всеми знакомить. Завтра. А сегодня для тебя таблеточка синяя и баиньки.
— Зачем таблетку?
— Это не только снотворное, это еще и адаптоген. Помогает приспособиться к новой ситуации. Спокойно, без стресса.
— Не надо мне.
— Надо. Ты дергаешься не по делу. Сама говоришь, что не привыкается. Стресс — это напрасная трата жизненных ресурсов.
— Ты теперь за меня решать будешь? Всё?
— Ну что ты! Только помогать буду.
— А может, мне не нужна помощь? Мне решать
Лиля вынула смартфон из кармана и быстро стала набирать сообщение.
— Ям соберусь. Ты подожди минутку. Ям увижу твои страхи и в два счета всё порешаю.
— С ума сошла? Я запрещаю стиллам ко мне приближаться. У меня права есть. Отстань!
— Извини. В нашей базе ты входишь в категорию положительно чувствительных. Не знала, что тебя не туда записали, — Лиля удивленно подняла бровь.
— Не важно, в какую я вхожу категорию. Тым не подходи ко мне и не смотри на меня.
— Договорились. Ям не подхожу, а ты таблеточку выпьешь, — не унималась Лиля.
— Тым и не смотришь на меня, — добавила Наташа. — Никогда. Без моего разрешения. Или я уеду. Навсегда. Прямо сейчас.
— Больно надо! На всяких Наташек смотреть. Ты не представляешь, как много интересного есть в мире, кроме тебя, — серьезно заметила Лиля, убегая вверх по лестнице.
Она терпеливо ожидала Наташу на лестничной площадке пятого этажа. Снизу доносилось пыхтение. Наташа еле переставляла ноги со ступеньки на ступеньку, небыстро, но всё же продвигаясь вверх.
Когда Наташа взобралась на пятый этаж, Лиля довольно хмыкнула и повела ее к двери почти в конце коридора.
— Я тебе лично обещаю, никогда не приглашать в наши ряды. Придешь, когда захочешь. Договорились? — Лиля приветливо улыбнулась, как когда-то. До инициации.
Наташа насупилась, но кивнула в ответ.
Убедившись, что Наташа устроилась в кресле перед телевизором, Лиля чмокнула ее в щёку и убежала, пообещав вернуться с таблетками.
Стемнело.
В не задернутое шторами окно светила полная луна. Таблетка лежала на краю маленького блюдца. Маленькая синяя, в лунном свете казалось, что она светится.
Наташа в бессчетный раз перевернулась с одного бока на другой.
Сон не шел.
В голове беспорядочно крутились мысли, а перед глазами то и дело возникал новый образ помолодевшей Лили.
«Придется выпить эту штуку, а то не засну. Перед глазами Лилькина остриженная голова всё маячит. Неужели она не понимает, что ей такие короткие прически не идут? — подумала Наташа, глядя на блюдце с таблеткой. — Иначе, похоже, что не уснуть».
Она встала, подошла к бутылке с водой. Рядом из-за двери едва слышались голоса. Наташа на цыпочках подошла к ней и, чуть-чуть приоткрыв, выглянула.
В конце коридора у окна стояло пятеро.
Сухонькая дама преклонного возраста с седыми волосами держалась так, что назвать ее старушкой или бабушкой язык бы не повернулся. Напротив нее стояли, обнявшись, четверо. Ближе всего к Наташе находился пухленький пацан лет четырнадцати. За ним — черноволосая девушка. Она повернула голову, и Наташа шмыгнула назад, успев разглядеть суженные азиатские глаза на европейском лице. А еще она успела заметить Лилю и толстого мужика с глубокими залысинами.