К нам едет инквизитор
Шрифт:
Он не обратил ни малейшего внимания на рожи, которые усиленно корчил Семен Никитич. Главе регионального управления инквизиции не нравилось, что ведьмам хоть что-то рассказывают. Но высший, даже опальный, наверное, мог себе позволить не считаться с ним.
– Пробудить суть города… Его душу, вы хотели сказать? – Кристина вытаращила глаза. – Но душа города – это легенда!
Да, у каждого населенного пункта имелось нечто вроде магического средоточия. Оно было нематериальным, но все маги ощущали его действие. В просторечии так и говорили: город назначает ведьму-хозяйку, город наделяет магией, город дает силы. А вот душа,
– И тем не менее ей и другим участникам секты уже удавалось кое-что сделать, – ответил Лещинский. Теперь он то и дело потирал переносицу, будто один только разговор о преступнице вызывал у него приступы мигрени. – Для вашей безопасности и безопасности расследования мы пока ничего больше не раскроем. Как именно сектанты воплощают душу города, какие используют чары и какие методы воздействия, мы тоже не знаем. Известно только, что их магия оставляет следы в виде аномалий. Не игнорируйте их. – Он посмотрел Кристине в глаза так, словно знал, что она о чем-то умалчивает. – Как только произойдет магический сбой, как только тонкий мир поведет себя не так, как должен, – сразу сообщайте мне или кому-то из нас. Наши номера мы вам оставим.
Он выудил из кармана слегка поцарапанный черный смартфон, коснулся экрана. Самсунг, причем не самая новая модель. А вот у Семена Никитича оказался айфон, и Кристина фыркнула про себя.
Она думала об услышанном. Все непонятнее и непонятнее. Ведьма хочет воплотить душу города? Ведьма это умеет и уже делала? Тогда почему ее до сих пор не поймали? Почему инквизиторы столько знают о ней, но она все еще на свободе? Эта секта так сильна или дело в чем-то еще? А если она так сильна, почему оставляет следы? И зачем, в конце концов, сектантам понадобилась ожившая душа города?
Ладно. На все эти вопросы рано или поздно найдутся ответы. Пока что, кажется, инквизиторы не собираются делать ничего плохого и…
– И еще мне нужны контакты всех сильнейших ведьм и колдунов Города, – сказал Лещинский, когда они обменялись номерами телефонов. – Нам придется провести ритуал, ограничивающий магию. Иначе мы никогда никого не поймаем.
Ограничивающий магию? Что?!
Глава 2
– Что значит «ограничивающий»? – не хуже змеи зашипела Кристина. – Чтоб вам провалиться! Я же согласилась вам помогать! Какого черта лишать магии целый город?!
Лещинский досадливо поморщился. Семен Никитич не сдерживался – пробурчал: «Да хватит разводить разговоры, они обязаны делать, как мы говорим!» Кристина понимала, что он прав, но от этого делалось тошно. Ведьмы и колдуны не могли ослушаться обоснованных приказов инквизиции. Сейчас приказ был обоснован интересами следствия. Наверное. Теоретически ведьма могла черпать силу из магического сердца города, но ограничивать из-за этого всех?
– Кристина, – в невыразительном голосе Лещинского прорезались извиняющиеся нотки. – Преступница способна воплотить душу города. Конечно, она сумеет и питаться здешней магией. Мы не собираемся блокировать источник полностью. Но обязаны ограничить его возможности. Если Город оживет стараниями сектантов… одним словом, никому бы не пожелал это увидеть.
Он спокойно увещевал
– С чего вы вообще взяли, что она здесь? – зло спросила Кристина. – Эта ваша преступница. Ищите ее где-то в другом месте и не мешайте нам работать.
«Студент» Яржинов почему-то одобрительно хмыкнул, а Семен Никитич снова пробурчал что-то нелестное. Лицо Лещинского осталось непроницаемым. Хотя, казалось, он немного помрачнел.
– Она здесь. У нас были… скажем, информаторы, которые помогали ее отслеживать.
– И куда они делись? Вы и им ограничили магию?
– Нет. Они перешли на сторону секты. Большинство ее противников, тех, кто помогает инквизиции, тех, кто ее преследует… почти все рано или поздно начинают подыгрывать сектантам. Поэтому я настаиваю, чтобы вы знали как можно меньше! – К концу тирады Лещинский говорил уже с каким-то остервенением. Он не смотрел на Кристину, пальцы с переносицы переместились на виски и с силой сжали их. – И настаиваю, чтобы не пытались задержать преступницу сами! Просто сообщайте нам обо всех аномалиях и перетерпите ограничения магии! Больше от вас ничего не требуется.
– Ладно, ладно… – обескураженно пробормотала она.
Дело ведьмы на глазах обрастало новыми странными подробностями. Кем нужно быть, чтобы склонять на свою сторону даже преследователей? Владеть чарами соблазна? Или так хорошо уметь убеждать?
– Так, может, сектанты правы? – не удержалась Кристина. – Во что они верят? Должны же они отстаивать какую-то идею? Вы не думали, что она правильная?
Яржинов снова хохотнул, а Семен Никитич невнятно ругнулся. Только Игорь Игоревич сидел как истукан.
– Уверяю вас, обо всем, о чем можно, мы уже давно подумали, – сквозь зубы ответил Лещинский.
Кристина вздохнула. Конечно, кто бы сомневался. На что она надеялась – что инквизиция сейчас возьмет и признает свою неправоту? Если эта неправота была… Теперь стало еще любопытнее, чего добивались сектанты. И что мешает об этом рассказать?
– А вас четверых эта ведьма не перевербует?
– У инквизиции иммунитет, – отмахнулся Лещинский.
– Все равно я должна хотя бы увидеть ее фотографию, – сказала Кристина безнадежно, понимая, что ничего не сможет поделать. Ни избежать ограничения магии, ни избавиться от инквизиторов в ближайшие недели. – И как ее зовут?
– Марианна. – Показалось или голос Лещинского самую чуточку дрогнул? – Марианна Бойко. Фото я вам вышлю, только учтите, не нужно быть ведьмой, чтобы изменить внешность до неузнаваемости.
Он уткнулся в телефон. Кристина ждала с возрастающим нетерпением. Она понимала, что преобразиться до неузнаваемости способна даже школьница, лишенная магии, но почему-то стало крайне важно своими глазами увидеть, как выглядит эта опасная ведьма. Марианна Бойко… Имя не подходило к фамилии. Слишком утонченное для нее, оно казалось нелепым и претенциозным. Родители тоже хороши, могли бы назвать дочь Марьяной или Мариной, и уже звучало бы более гармонично. Хотя это могла быть фамилия мужа. А если девичья, то и такое легко поправимо. Выйди Марианна замуж, скажем, за того же Лещинского…