К северу от Чернобыля

Гекк

Подхватив рюкзак, он метнулся к воротам.

– Дела, - глянул обалделыми глазами Дядька Семен.

– Ты-то не побежишь?
– спрашиваю.

Дядька Семен молча помотал головой.

– Ну, тогда бери и пошли.

Лезть с тяжелыми рюкзаками мимо аномалий не хотелось, и мы пошли через третий этаж главного корпуса. Спустившись по дальнему лестничному пролету к оружейной комнате, мы пересекли холл и через боковую дверь вышли во двор к студенту. У них с Плаксой царила любовь. Черт его знает, где юнец таскал эту шоколадку, которую они с Плаксой сожрали напополам, но две

перемазанные шоколадом рожи излучали неподдельное человеческое и собачье счастье. Со второго этажа спустились все наши.

– а где Крот?
– поинтересовался один из новеньких.

– Не знаю, - честно ответил я.
– Сваливает из Зоны на хрен. А где это тут у вас, GPS не показывает.

Микола вопросительно посмотрел на меня. Я дернул завязки рюкзака. Раздался общий вздох.

– Много он взял?
– спросил Микола.

– Нет, даже своей доли не взял. Триста тысяч ровно, а про второй рюкзак он и забыл. Я так полагаю, здесь - по половине миллиона на рыло.

Микола побагровел.

– Прости, пан сотник. Честно, нормальным человеком Крот считался. Ошибся я. Поймаю, гада, убью.

– Убивать никого не надо. Догонять, чтобы еще двести тысяч отдать, тоже не надо. Каждый сам решает, как ему жить.

– Мужики, новый анекдот, - подал голос студент.

Все посмотрели на него. Похоже, он единственный, кто не понял, что у нас появилось два рюкзака денег.

– Ну, слушайте, значит. Столкнулись у второго перекрестка бандиты с наемниками и стали за жизнь разговаривать. Бандиты в баню собираются и веников в роще навязали, а у наемников мыло и полотенца. И все они никак не могут решить, как по-честному веники на мыло менять. Что-то они заспорили, стали за стволы хвататься, а в это время кровосос из кустов высовывается и говорит: «Вы спокойно, мужички, главное - до крови не деритесь, и так не все до бани дойдут».

Глупый анекдот произвел ошеломляющий эффект. Все рухнули на землю и стали по ней кататься. Через пять минут, окончательно обессилев от смеха, я почувствовал на носу прикосновение влажного языка. Открыв глаз, я увидел голову Акеллы. Тот впитывал новые впечатления.

– Страшная вещь, - сказал ему я, - называется юмор. Не путай с российской эстрадой, тоже страшная вещь.

Акелла понятливо мотнул головой.

– Пять минут на сборы, - скомандовал я.
– Уходим, и не просто уходим, а далеко. Предложения?
– и гляжу на всех.

– Либо к «долговцам» на пост, либо по старой дороге к торговцу на кордон.

– На свалке бандитов видимо-невидимо, налетим на большой отряд, не отобьемся. С такими деньгами и у вольных сталкеров на кордоне могут быть проблемы.

– Про деньги молчок, - сказал Микола и оглядел всех.
– Или крайний домик займем и там поделим, или прямо в подвале - у торговца. Всем все ясно?
– и обвел всех твердым взглядом.

– Понятно, - заголосили в разнобой сталкеры.

– Выступаем, пан сотник?
– развернулся Микола ко мне.

– Выступаем, - ответил я.

* * *

Ник Епископ начинал вольным сталкером, и если бы он выпил тогда в баре меньше, если бы у того мужика голова была крепче, быть бы ему все еще уважаемым

сталкером. Но мужик тот умер прямо в баре, и дорога Ника была только в банду. Длинный кровавый след, оставленный Епископом за последний год, и два смертных приговора от «Свободы» и «Долга» одновременно не оставляли ему больших надежд на долгую и счастливую жизнь. Надо было заработать, урвать по-крупному, и валить куда-нибудь в Европу. Он был рад, что Паук выбрал его для этого задания. Вывезти очередной груз артефактов из Зоны - хорошо оплачиваемая и выгодная работа. Он услышал мягкий щелчок винтовки СВД. Стрелял Ствол, дубина редкостная, но снайпер от Бога.

– Сходи, проверь, - процедил Епископ и проводил взглядом побежавшего в сторону Ствола.

– Ух, ты, - донеслось из-за кустов.

Епископ, забирая по широкой дуге, двинулся к Стволу. Когда он высунулся из зарослей, то увидел забавную картинку. Ствол, засунув в ботинок две пачки банкнот, пытался надеть ботинок на ногу. Ботинок и деньги упорно сопротивлялись.

– Ах ты, поганая крыса, - высказался Епископ.

Винтовка мгновенно оказалась в руках Ствола, но он чуть-чуть опоздал. Короткая автоматная очередь, и два пули вошли ему точно в затылок. Епископ вытащил деньги из ботинка, по две пачки из пояса и из-за пазухи. Расстегнув рюкзак сталкера, он пересчитал оставшиеся там пачки. Двадцать четыре. Итого триста тысяч. Забросив рюкзачок за плечо, он огляделся. Выполнит контракт по перевозке и можно ему выбираться в Минск в немецкое посольство, оформлять вид на жительство.

* * *

Хотя груза было много, но на нашу охотничью стоянку надо было зайти. Как едят мои собачки, знал очень хорошо и бросать килограммов двести мяса, подкопченного в углях, не собирался. Я начал забирать чуть влево, Акелла вышел вперед и вопросительно посмотрел на меня.

– Да, конечно, - говорю ему, - ты главный.

Он явно стал на пять сантиметров выше.

– Герда с Плаксой замыкающие.

– И я, - крикнул студент.

– Ну, конечно, как тебя с братцем разлучить, - съязвил Микола.

Как всегда, некстати пошел дождь. Все пристально смотрели под ноги. Не хватало только навернуться на каком-нибудь коварном глинистом оползне. Акелла повел нас короткой дорогой, проходя по краешку аномалий и огибая ямы со студнем. Я достал нож и быстро сгреб прогоревшие уголья.

– Сколько сможем, съедим, остальное мясо - берем с собой.

– Хорошая команда, - оживился один из новеньких.
– А как бы под это дело из неприкосновенного командирского запаса?

Я вопросительно посмотрел на Миколу.

– Спиртное в походе - по решению командира.

– А ты сам как?
– спросил я его.

– Да сто грамм наркомовских нам сегодня положено, - согласился с коллективом Микола.

Я посмотрел на Акеллу и сказал просительно:

– Ну, значит две бутылочки.

Акелла утвердительно кивнул головой.

– Ну, все начали, - распоряжаюсь.
– Без меня, пить не буду, - предупредил я разливающего водку Дядьку Семена.

– Тоже отказался, - поддержал меня студент.

– Вот так отряд и делится на сталкеров и собак, - пошутил новенький.