К теплым морям. Том второй
Шрифт:
В ходе разговора Никитина упомянула, что Полозкова могут направить на новый курс лечения и это спровоцировало сиделку на попытку его устранения. Заодно и себя отравить пыталась. К счастью, лейтенант вовремя распознала угрозу и смогла её задержать до прибытия наших ребят.
– Бедные Полозковы… - покачал головой Никифор Александрович, - Я эту Софью видел… Она для них, считай, членом семьи стала. Они хотели квартиру ей оставить чтобы та, после их смерти, за Генкой ухаживала… И тут такой удар. Да еще сын… Они думали надежда есть… Прогресс появился.
– Да почему, сразу, из-за вас?
– Семён… Ты не хуже меня знаешь, что в нашей работе случайностей нет. Совпадение, что ли, что именно он подхватил этот, якобы, менингит экзотический, в командировке? Да нет. Потому, что через него ко мне подобраться хотели. Сделать из него этот ваш “ретранслятор”. Бедные Петя с Тамарой… Что-ж вы квартиру-то не поменяли тогда… Сан Саныч - вы точно ничем ему помочь не можете? Как-то восстановить?
– Нет. Личность, боюсь, стерта полностью…
– Вообще ничего нельзя сделать?
– Чисто теоретически… - Матренин помялся, - Один мой доцент выдвинул гипотезу, что если мы соберем достаточно информации, то можно попробовать его реконструировать на основе имеющегося “гомункула”.
– Это как?
– Сложно, батенька, очень сложно. И это не будет настоящая личность. Но он будет иметь тот же характер, те же привычки, те же воспоминания. В теории...
– То есть это будет нормальный человек?
– С точки зрения неспециалиста - да. Но, во первых, придется подвергнуть обследованию его родителей, друзей, коллег. Причем тут. В режимном учреждении. А ваши и так по поводу нашего режима секретности в истерике бьются. Во вторых - это такой бюджет, что наш бедный Лев Яковлевич заработает себе инфаркт, о котором он столько твердит. И в третьих - при этом всем, никакой гарантии успеха.
– Я решу вопрос… - Семен Николаевич вздохнул так, что вылезшие на бережок пруда лягушки попрыгали обратно, - У меня с Соболевым хорошие отношения… А что касается бюджета… Придумаем. Главное грамотное обоснование написать. Тем более такой феномен, который противником использовался для слежки за целым начотдела. Вы обязаны его изучить всесторонне. На это вам бюджет отвалят не скупясь. А уж как к этому реконструкцию личности примотать, пусть ваш Лев Яковлевич сам придумает. Скажите, что, иначе, за него сразу два отдела ГБ возьмутся. Так сказать один с внешней стороны, второй с внутренней.
– Ох, батенька… - покачал головой Матренин, - Подбиваете меня на авантюру.
– А вдруг выйдет? Это ж сразу вам медаль, доценту - премию, а Льву Яковлевичу - дачу у моря. Новое слово в данной области!
– Вы уж так далеко не забегайте… - Матренин достал часы и посмотрел на время, - Прошу меня извинить, но я пойду. Как наговоритесь - попросите кого-то из ребятишек вас вывести. Вам, Никифор Александрович, советую пока оставаться тут. Пока мы точно не будем уверены.
– Да я только за… Первый раз за три года выспался.
– Ну хорошо. Тогда я вас покидаю… Мне еще с Софьей
Встав и пожав руки Матренин пошел в обход пруда к выходу. Никифор Александрович посмотрел на небо, на лягушек в пруду и повернулся к Семёну Николаевичу.
– Кстати о гражданке. Разобрались, как она информацию собирала?
– Да. Как Матренин и сказал - “обычным способом”. Полозков проговаривал все вслед за вами, читал вслух все бумаги.
– И родители не заметили? Врачи?
– Нет. Они оба уже плохо слышат, а он говорил очень тихо. Сложно разобрать. Сиделка умела по губам читать, а остальные что? Ну бормочет что-то. Надо очень долго слушать, чтобы заподозрить, что это не просто какой-то бред. Кроме того, мы в комнате препараты нашли. Судя по всему она, перед визитом врача его колола и там вообще только бессвязное мычание. Кстати, когда Лейтенант пришла, она ему тоже инъекцию сделала. Парни говорят, что видели как она суетилась и что-то в шприц набирала.
– А почему пыталась убить Генку? Он же никак не связан с этим самым “Творцом”?
– Ей были инструкции такие даны - сперва его, потом себя. Причину Матренин постарается выяснить. Может, все таки, есть связь или еще какое указание, на того, кто это устроил.
– Себя убить… Значит идейная вражина. Что, вообще, про неё известно?
– Софья Кондратьевна Бык… Говорящая, кстати, фамилия. Парни говорят, что еле вчетвером удержали. Биография тоже будь здоров. Но это потом… Сейчас отдыхайте - сил набирайтесь…
– Перед чем? Пенсией?
– Пенсией?
– Да. Я уже все решил. Даже не отговаривайте. После такого - как мне доверять? Как я себе доверять могу? Меня тогда, когда я понял, что все ниточки на мне сходятся… Тряхнуло меня. Всю жизнь думал, что знаю все их подкаты. Что ко мне-то они точно не подберутся…
– Матренин обещал, что все связи купирует.
– Возможно. Только я теперь до конца жизни буду каждую бумагу брать с мыслью: “А если нет? А если не всё нашли? А если это просто замануха такая, чтобы мы расслабились?”. Понимаешь?
– Понимаю… Семён Николаевич грустно покачал головой, - Сам, тогда, сидел и в уме перебирал знакомых, соседей, сотрудников. Поганая это штука.
– Очень. Одно дело с простой хитростью дело иметь, когда ум на ум, расчет на расчет. И другое - это. Ни глазом не увидеть, ни догадаться. Просто знать, что такое возможно, и надеяться, что не с тобой это случится… Так что ты это… Гущина пока не радуй раньше времени. Палыч, конечно, первый кандидат, но то не я решаю, сам знаешь. И, по дружески прошу, как Лидочка закончит меня таскать по всем делам, что мы с ней из-за службы моей откладывали, дача эта, родня её из Беломысска, к дочерям съездить… Ты там похлопочи по знакомым, чтоб нашли мне какую работу… Только чтоб без секретного… А то я дома свихнусь от скуки.